Гусь, как его и учили, ловко расправился со вторым охранником. Рич быстро нашел на поясе «своего» клиента связку ключей и бросил мне. Пока парни оттаскивали обездвиженные тела в сторону, я лихорадочно подбирал нужный. Виконт перестал стучаться в дверь, сообразив, что за нею что-то происходит.
Наконец, пятый по счету ключ провернулся в замке, и я распахнул обшарпанную тяжелую дверь. Агосто с невозмутимым видом уже стоял возле нее, накинув на себя плащ. В правой руке он держал шпагу, направленную в мою сторону.
— Виконт, осторожнее, не проткните меня, — я ухмыльнулся и отошел в сторону. — Поторопимся, а обниматься будем потом.
— Обязательно, — кивнул Ним и вышел наружу, только мазнув взглядом по лежащим стражникам. — Куда?
— Через балкон и вниз, — я протянул ему морион Левелана. — Наденьте на шею и сожмите в руке. Вдруг придется прыгать.
Первым на балкон выскочил Рич. Он поглядел по сторонам и перелез через перила. Гравитон, восстановивший энергию, помог ему мягко приземлиться на мостовую, почти без звука. Следом за ним сиганул Гусь. Виконту даже плащ не помешал, но вот соприкосновение с поверхностью было куда жестче. Раздалось сердитое шипение. Я закрыл дверь и покинул балкон тем же путем, как и влезал.
— Быстрее! — поторопил нас Гусь. — Вон туда, в переулок!
Левелан с Щербатым уже ждали нас наготове, держа под уздцы пятерку лошадей. Животные неспокойно перебирали копытами, но хотя бы не ржали.
— Они без седла? — ужаснулся Гусь. — Я же не умею так! Отобью задницу и свалюсь под копыта!
— Жить хочешь — научишься, — хмыкнул Левелан, и заметив кутающегося в плащ Агосто, шагнул к нему. — Ваша милость! Рад видеть вас в добром здравии!
— Левелан! — изумился Ним, хватая его за плечи. — Ты как в нашу компанию затесался? Откуда ты?
— Ваша матушка послала, — торопливо заговорил слуга, пока мы помогали друг другу садиться на лошадей. Все-таки жизнь Вестара Фарли была связана с морем, а мои друзья — бывшие воры и солдаты. Никто из моих парней не умел управляться с ними, кроме меня. Но и то я разъезжал на Мишке по Инсильваде в седле. Черт его знает, удастся ли нам обойтись без падений и переломов. — Она просила предупредить, что граф Абра нанял каких-то людей, которые будут ждать вас в Шелкопадах, чтобы убить. И умоляла не идти в Спящие Пещеры. Там может быть засада.
— Спящие Пещеры? Что за бред? — удивился виконт. — Я туда и не собирался. Что там опять затевает ублюдок Абра?
— Время, виконт! — поторопил я, удерживаясь на крупу лошадки, которая недовольно пофыркивала, ощущая на себе горе-ездока.Все же без седла хреново. Хорошо, что они все привыкли к плугу и человеку, а то бы уже лежал на земле.
— Уезжайте, милорд! — Левелан схватил за руку виконта и прижал ее к своей груди. — Я передам ее милости, что видел вас живым и здоровым. Возьмите деньги, они вам пригодятся! У меня еще осталось немного…
Он протянул виконту изрядно похудевший кошель, и Ним, даже не чинясь, забрал его, засунув куда-то под плащ.
— Ты не с нами?
— Нет, я тотчас же отправляюсь обратно. Сейчас я нужнее там. С вами достойные спутники, убедился за эти дни.
— Как здоровье матушки и моих сестер? — виконт удивительно ловко взлетел на лошадь, и уже спрашивал сверху.
— С ними все в порядке. Но граф настаивает на скорой свадьбе. Боюсь, что у ее милости нет выбора.
— Ничего, я обязательно вернусь и разделаюсь с Аброй! — проскрипел зубами Агосто. — Недолго ему осталось по земле ходить! Скажите матушке, чтобы она была осторожной с этой скользкой змеей!
— Виконт, уходим! — я ощущал, как утекает время. Каждое секунда промедления приближала нас к неприятным последствиям.
— Доброго пути, милорд! Спасибо, Игнат, за помощь! — Левелан отошел в сторону, чтобы мы смогли выехать из переулка, и махнул на прощание рукой.
Наша компания легкой рысью проскочила по центральной площади и свернула на какую-то узкую улочку. Цокот копыт громом разлетался по спящему городу, и я очень боялся, что наткнемся на патруль. Виконт единственный из нас чувствовал себя прекрасно — вот что значит навыки и опыт! — а вот мы с тихими проклятиями следовали за ним, ощущая своими пятыми точками все прелести передвижения без седла. Но держались, даже Гусь, которому приходилось хуже всех. Понимали, что выбора у нас не было.