Хуакумитла задумался.
— Другое дело — наши тайны и секреты. Вот их отдавать неохота.
— Я ничего им не скажу! — страстно воскликнул Какалотцонтла. — Ничему их не научу! Они могут меня пытать…
— А вот это неправильно, парень, — покачал головой владыка. — Ты же слышал, что я сказал: вы — самое ценное, что есть у Четландии. И твои знания, твоя жизнь ценнее каких-то там тайн. Не борись с захватчиками. Не отказывайся сотрудничать. Но не показывай всех своих возможностей. Притворись неумехой. Про тумбагу вообще ни слова, да ты и вправду ею не занимался. Самое простое объясняй. И делай. Но ведь делать можно по-разному. Ты знаешь много нюансов, как отлить первосортную медь. Но ведь еще проще отлить плохую! С примесями, с пузырями воздуха, в холодной форме… Ну, мне ли тебе объяснять.
Воронов Волос невольно улыбнулся.
— Я понял тебя, владыка. Я… выполню твой приказ.
— Главное — береги себя. И отца. Я хочу, чтобы все вы, по возможности, остались живы.
— Ицкагани пришел, владыка! — заглянул в дверь черный.
— Уже? Ну, зови. Пусть пока остальные мастера немного подождут. А ты ступай, парень! И думай головой! Всегда думай головой и проявляй осторожность.
В зал вошел разнаряженный и прямой, как кол, Левая Рука. Молодой медник поклонился ему, вышел в коридор… и остановился. «Думай головой и проявляй осторожность». Какалотцонтла тихонько приник ухом к двери.
— Всё, Ицкагани, не сегодня, так завтра я отбываю. Лодки астеков появились уже возле Мангазеи и выше. Кажется, Закатула всё. А до нас за три-четыре дня можно добраться. Придется встречать гостей. И тут я доверяю тебе главную роль.
— Мне? Разве не Широкий Дуб останется здесь старшим?
— Дуб. И он получил похожие… указания. Но ему могут не поверить: все-таки он был моим помощником. А у нас с тобой была, мягко говоря, непростая история отношений.
— Да, говори прямо, Хуакумитла. Убить мы друг друга хотели!
— Вот на этом и надо сыграть. Когда придут астеки-теночки, встреть их, как дорогих гостей! Во всем им угождай! Тверди им во все уши, какой я негодяй и как ты меня ненавидишь! Как рад всем врагам Недоноска и готов им всячески помочь! В общем, войди в доверие — и сделай всё, чтобы астеки не оторвались на людях. Пусть воспринимают четлан, как покорных подданных, а тебя — как надежного союзника.
— Понятно. И по мере сил информировать тебя о происходящем.
— Верно, друг! Широкий Дуб знает, куда слать весточки, даже если враги до Крыла доберутся.
— Ты и тут запасной вариант придумал? Умеешь ты это: продумывать планы дальше, чем твои враги… Одного не понимаю: почему ты не хочешь попросить помощи у пурепеча?
— Не хочу? Да мой человек отправился в Цинцунцанн еще в начале зимы! Только вот вести оттуда не очень радостные. Кажется, каконци не готов влезать в такую войну. Но я надеюсь, что захват Закатулы заставит солнцеликого передумать. Вот тогда мы…
— Эй! Ты чего тут стоишь? — черный стражник увидел Волоса, пригревшего ухо у двери.
Парень испуганно дернулся, обернулся и быстро осознал, что думать головой у него еще не очень хорошо получается.
— Владыка велел мне подождать снаружи, — по возможности уверенно ответил он, дождался, пока стражник пройдет по коридору дальше и спешно засеменил к выходу. В Ка-Бэ дым стоял столбом: во всех мастерских перетряхивали каждый уголок, каждую полку. Всё ценное забирали, укладывали в специальные корзины с хитрыми креплениями, которые носильщики закидывали на спины и уносили к южным складам.
«А нам-то что останется? — почесал затылок Волос. — Так мы при всем желании для астеков ничего не сможем сделать».
Облачный Дед ходил от печки к печке и гладил их кривыми узловатыми пальцами. Главный металлург Излучного прикипел к работе всем сердцем: нигде он еще не сталкивался с таким размахом, такими смелыми идеями. А теперь приходилось всё бросать. Какалотцонтле стало неловко на это смотреть, и он отвел глаза.
— Слышь, — окликнул старик Воронова Волоса, поскольку из пятерки остающихся юных мастеров, его негласно выбрали старшим. — Третью печку промажьте глиной — совсем уже вся в трещинах. На ночь протопите, но не слишком.
— Хорошо, мастер, — кивнул юноша.
— Вы уж совсем не забрасывайте, — никак не мог успокоиться Облачный Дед. — Там, в хранилище еще есть немного руды — измельчите. Головы три наплавить можно. Конечно, делать-то ничего особо нельзя… Владыка велел забрать формы для топоров. И для копий с ножами… Но можете мотыги отлить! Верно ведь? Мотыги же — это ничего страшного? Опять же, весна на носу — они людям понадобятся.