- Вечер у нас не добрый, Ларса, - бросил ей на бегу Согрон-младший. - Отцу нездоровится, - про ранение он упоминать не стал. К чему беспокоить чувствительную девицу. - Ты сейчас к нему не заходи. Он на попечении Омна. Да и не звал он тебя.
Ларса скорчила гримаску попытавшись соединить обеспокоенность и обиду. Вышло нехорошо. Актриса из неё была никакая. Братья только усмехнулись; кому как не им знать её лицемерие и тягу к мелкому вранью. Согрон тронул Глара за плечо:
- Идём, братишка.
- А вы куда? - решила удовлетворить любопытство Ларса.
- На самое унылое свидание в нашей жизни, - хохотнул старший.
- Идём ублажать соседских дочек, - вторил ему младший. - И племянниц... Слуги рассказали, что к баронету две племянницы погостить приехали. Ну просто чудо, как хороши.
Оба они врали, и сестра это поняла. Ох, если б они, идя по длинному, увешанному оружием и охотничьими трофеями коридору, обернулись, то заметили бы взгляд, которым провожала их девица в беззаботно розовом платьице. И сколько же в том взгляде было...
- Лжецы, - металлически прошелестел шёпот. - Недолго вам осталось...
Она резко повернулась и почти побежала вглубь дома, только веяли её пышные юбки. Едва умолк топот её ножек, как из почти неприметной ниши за чучелом клыкастого пещерного панцирника, выскользнул неприметный человек в сером. Глянул он в сторону ушедших братьев, посмотрел туда, куда умчалась их раздражённая сестрёнка, чему-то усмехнулся, искривив жиденькие пшеничные усишки, и без стука вошёл в хозяйский покой.
Глава 2.
De lana caprina.
(О козьей шерсти).
За делами серьёзными, что определённо наметились в городе Иллория, столице беспокойного королевства иллорийского, не стоит забывать о пустяках вроде географии, истории, генеалогии. Вот этим сейчас и займёмся, покуда досуг дозволяет.
Ещё два десятка лет назад о таком королевстве, как иллорийское никто и слыхом не слыхивал. Из фифлиофилик и по сию пору старые географические карты не выбросили, на коих разными весёленькими цветами на месте современной Иллории было намалёвано обширное лоскутное одеяло. Правили в этом благодатном краю благородные отпрыски некогда славного императорского рода, который упустил власть ещё лет двести назад. Рухнул Дом. Обвалилось и обветшавшее государство. А дети правителя, внуки, племянники и бастарды хоть и были в междоусобице числом прорежены, что бесспорно простому люду во благо, но под корень не изведены. Бурлила в их жилах горячая - кое-кто поговаривал - дурная кровь, - и не давала им покоя. В неутолимой алчности своей рвали они наследие предков, покуда не исхитрились распустить его едва ли не по ниточке. Лютовали они долго. Столетие полностью, да и от второго половинка оказалась прихвачена. Покуда не народился в семействе, что осело в Иллории, муж ума государственного, воззрений прогрессивных, жадности не насыщаемой, лютости неуёмной. Настоящий земель собиратель. Звали его?.. Да какая к бесу разница! Ради единственного упоминания в этой летописи его имени ворошить тонны пропылённых манускриптов!? Тоже, была охота... Дело своё, бесспорно благородное он начал с банального отравления самых несговорчивых родственников, что на несчастье своё оказались в зоне досягаемости, то есть жили в самой Иллории, или в ближайших её окрестностях. Похоронив трёх-четырёх влиятельных членов клана родня, почуяв недоброе, заволновалась. И тут же в их и без того далеко не сплочённых её рядах начался раскол. Иными словами - междоусобица и смута. Кто-то взялся за оружие и быстренько проиграл пару битв: претендент, зараза, оказывается, верхоглядом не был и задолго до отравления одиозных лидеров приготовился к большой войне. Кинулись обозлённые родственнички войска собирать. А собирать-то и некого. Своих силёнок мало; разве, что сгрести в рыхленькую кучку соседских вассальных дворянчиков, таких же головорезов ночной порой у таверн резать? А воевать с души остервенением - так, почитай, и нет никого. Понятно, следующая мысль, посетившая всех почти одновременно - наёмников привлечь, соблазнив их тусклым цветом злата. Кинули клич... А в ответ тишина. Что за чёрт? Оказалось, проклятущий родственник все, оказавшиеся поблизости отряды, уже скупил, не устрашившись влезть в почти неподъёмные долги. А ватаги оставшиеся, они может, и рискнули бы головой, и вышли бы против армии этого наглеца, да были далековато - не поспевали к делу.
Ох, и закружились тогда головы у недальновидных потомков неудачливого императора! "Что делать? - взывали к небесам многие. - Делать-то чего, господи-и-и-и!?" Господь, дело понятное, каждому из взывающих совет дал в меру его разумения. Кому, значит, бежать по морю, благо оно у многих под окнами замков ласково плещется. А кому - новый порядок принять да и присягнуть молодому правителю, что из мелкотравчатых маркграфов в короли метит и как, однако, у него это дело спорится. История, руками подкупленных будущим монархом пиратов, ясно дала понять всем, какой из советов Создателя оказался мудрее. Хм, может, ему и самому интересно было, что у этих молящихся плакс выйдет. А то ноют и ноют. Никакого от них житья нет, право слово. Своим умом собственную жизнь выправлять надо, чадушки!