Советское государство оказалось перед суровыми испытаниями. «На нашу долю выпала величайшая честь и величайшая трудность быть первым социалистическим отрядом в борьбе с мировым империализмом»[16],— говорил В. И. Ленин в июле 1918 г.
Советский Туркестан, как и вся страна, был вовлечен в развязанную врагом войну. При этом обстановка в Туркестане сложилась особенно трудная. Экономическая отсталость края, специфика социально-политических условий, о которой уже говорилось, сделали сопротивление эксплуататоров крайне ожесточенным. Близость государственных границ позволила империалистическим силам осуществить прямое вооруженное вторжение, вести активную подрывную деятельность, оказывать контрреволюции всемерную помощь.
В антисоветской борьбе, развернувшейся в Туркестане, с первых дней все возрастающую роль начали играть басмачи, ставшие ударной силой контрреволюции.
Это наглядно проявилось уже в конце 1917 — начале 1918 г. В последних числах ноября 1917 г. среднеазиатская контрреволюция — русские и местные капиталисты, торговцы, ростовщики, феодалы, мусульманское духовенство, националистические политиканы — провозгласила «автономию» Туркестана и сформировала свое «правительство». Столицей этого «правительства» стал один из оплотов мусульманского духовенства — город Кокапд, расположенный в Ферганской долине (в нем насчитывалось 382 мечети, 42 медресе, около 6 тыс. мусульманских духовников).
Правительство «Кокандской автономии», состоявшее из буржуазных националистов, призывало, как сообща* лось в ее официальном органе, «во что бы то ни стало… внедрить в сознание мусульманского народа идеи патриотизма и национализма» [17].
Вместе с тем «автономисты» действовали в тесном союзе с самыми различными контрреволюционными силами, в том числе с царскими атаманами вроде А. М. Каледина и А. И. Дутова, белогвардейскими генералами и полковниками — злейшими врагами любой автономии для народов России.
Это обстоятельство убедительно характеризует классовый характер и политическую направленность «Кокандской автономии». Не защита национальных интересов народов Средней Азии, а борьба против Советской власти — власти трудящихся — вот для какой цели была создана «Кокандская автономия».
Английские и американские военно-дипломатические круги самым активным образом поддержали кокандских «автономистов». Английское консульство в Кашгаре (сначала консулом был Маккартней, а затем подполковник П. Т. Эссертон) направляло в Фергану своих агентов, пересылало оружие и деньги. Сюда же прибыли из Мешхеда представители английского военного командования.
Борьба с «Кокандской автономией» стала одной из первых страниц гражданской войны в Средней Азии. Именно здесь и выступили на сцену басмачи как активная сила среднеазиатской контрреволюции. «Кокандская автономия» призвала басмаческие отряды Иргаша. Этот бывший уголовник, собравший значительную банду (до 1500 человек) из деклассированных элементов, стал начальником милиции в Коканде. Один из руководителей «автономии», Мустафа Чокаев, признавал, что отряды Иргаша составляли военную опору кокандского «правительства».
В 1925 г. в Париже вышла в свет книга с кратким названием «Les basmachis» — «Басмачи». Ее автор, француз Ж. Кастанье, в 1918 г. находился в Туркестане в качестве археолога. Археологические изыскания, однако, не были главным в его деятельности. Поэтому в написанной им книге, посвященной отнюдь не археологии, содержится много сведений о туркестанской контрреволюции, в том числе и прежде всего о басмачах.
Кастанье без обиняков называет Иргаша «бандитом с большой дороги». «Кокандское автономное правительство, — пишет он, — опасаясь угрозы большевиков, начало переговоры с басмачами и пригласило их к себе на службу… Иргаш первым откликнулся на этот призыв: бандит с большой дороги, когда-то осужденный, собрал внушительную банду, организованную из профессиональных воров».
Позднее (в 1919 г.) атаман Дутов направил Иргашу торжественное послание. Главарь шайки головорезов именовался в нем «доблестным вождем славных ферганских джигитов». Дутов произвел Иргаша в сотники и призвал «Аллаха и великого пророка его Магомета» на помощь «верному охранителю интересов России в Фергане» [18].
Вслед за Иргашем к «автономии» потяпулись и другие басмаческие главари. Не менее колоритной фигурой, чем Иргаш, был Махкам-ходжа. Известный уголовник, осужденный в 1913 г. на 12 лет каторги за грабежи и убийства, он отличался изощренной жестокостью.
18
Фотокопию послания см. в кн.: Алескеров Ю. Интервенция п гражданская война в Средней Азии. Ташкент, 1959, с. 31.