Присяга была принесена, и процессия возвратилась назад в помещение Земского собора, где возобновились речи приветствия: выступило еще двенадцать членов собора. После небольшого перерыва слово берет правитель генерал Дитерихс. Его речь мы помещаем в следующей главе, так как она является декларационной и открывает новую главу жизни белого Приморья, работа же Земского собора по существу была уже закончена, хотя он, после описываемого шестого заседания Земского собора, собирался еще два раза (9 и 10 августа), но это уж была прелюдия самороспуска.
Внимательный читатель, наверное, заметил, что цифры общего числа членов этого собора в моем очерке на разных страницах даются разные. По данным книги П.С. Парфенова (Алтайский) выходит так, что на соборе было 370 членов. В тексте телеграммы собора императрице Марии Феодоров-не называется «до 300 членов», а данные голосования монархических тезисов на заседании 3 августа дают только 230 голосов. Возможно, конечно, что на заседании 3 августа присутствовали не все члены, таким образом разница в числе членов между телеграммой и голосовавшими объясняется. Объяснить разницу между цифрами Парфенова и телеграммой отказываюсь.
В заключение этой главы невольно хочется отметить, что столь быстрое умиротворение и украшение страстей различных представителей и руководителей последнего национального русского оплота нужно отнести всецело в заслугу Михаила Константиновича Дитерихса, который среди пыла страстей нашел верный путь, по которому и вывел белое Приморье к объединению.
IV
Программа правителя и структура новой власти
Речь правителя на заседании 8 августа. – Указ № 1. – Речь правителя на заседании 9 августа. – Указ № 2. – Закрытие собора
М.К. Дитерихс был человеком весьма глубоко религиозным. В 1919 г. он уже мыслил борьбу с большевизмом как борьбу религии с безбожием и безверием. Будучи главнокомандующим армиями Восточного фронта (конец лета и осень 1919 г.), генерал Дитерихс приступил к формированию «дружин святого креста и полумесяца». Генерал Дитерихс надеялся, нет, больше того – верил, что Россию можно поднять на большевиков лишь во имя церкви, царя и Отечества. Его программа была нова, оригинальна и продуманна. Она могла б увлечь массы, если в них, конечно, еще теплился огонек веры и преданности к трем приведенным выше основам. И вот теперь, в 1922 г., когда судьба поставила его во главе белого Приморья, генерал Дитерихс не колеблясь решил проводить свои принципы. Дабы не искажать этих принципов и планов нового вождя, лучше всего привести дословный текст его речей и основных указов.
Вернувшись из кафедрального собора, после короткого перерыва генерал Дитерихс взял слово:
«Господа члены Земского собора. Мне хочется прежде всего высказать вам то громадное духовное и моральное удовлетворение, которое я, М.К. Дитерихс, получил сейчас при своем избрании от тех решений идеологического и принципиального характера, которые вынесены собором. Как правитель, я считаю своей обязанностью высказать заключение о том, что сделал в истории строительства Русской земли здешний Приамурский Земский собор.
В несчастную ночь с 27 на 28 февраля под влиянием дурмана Россия встала на революционный путь. С одной стороны, возник революционным порядком временный Исполнительный комитет из состава членов Государственной думы, с другой стороны, параллельно с ним и одновременно, также революционным порядком создалась другая революционная организация верховной власти страны – Совет солдатских и рабочих депутатов Петроградского гарнизона. Две революционные силы, одновременно выброшенные волной на поверхность страны, встретились, столкнулись и оказались во взаимной вражде одна с другой.
Если после этого временный Революционный комитет Государственной думы не смог удержать власти в своих руках, то также и этот Совет солдатских и рабочих депутатов, который создался в ночь на 28 февраля, тоже не смог этой власти удержать, и оба уступили через семь месяцев советским пришельцам из-за границы.
В чем в этих событиях выражался удар, нанесенный идеологии русской государственности? Не только в том, что было намечено обеими сторонами, – отречение государя императора, не только в этом.
Удар был гораздо сильнее, гораздо глубже, и в течение 5 лет до созыва этого собора мы этого удара еще не отразили.