Карпо и Масси — жертвы по крайней мере семи разных фон нейманов, если придерживаться точки зрения моего политически зрелого шефа. Да! Карпо и Масси не являлись украшением нации, им не поставят памятников, их не будут оплакивать потомки. Лежат они в неосвященной земле. Так выпьем за то, чтобы таких, как они, было меньше на свете.
— Выпьем, — согласился Брюлон.
Несколько минут прошло в молчании. Фриссон откашлялся и продолжил свой рассказ.
— Конечно, как дисциплинированный сотрудник префектуры города, получающий денежное вознаграждение из налогов, собираемых с граждан нашего милого города, я должен слушаться и подчиняться старшим по должности. Но сейчас мне это не по душе. Я возмущен. Будем считать всех этих фон нейманов олицетворением одного фон Неймана. А то боюсь запутаться, так как число их станет еще больше.
Итак! Этот единый в семи лицах человек, судя по убедительным для меня доводам, причастен к убийству двух и к попытке убийства еще одного двуногого. Перед тем как Клуд-Штарк рассказал мне о своем шефе, я узнал о новом событии, происшедшем в «день фотографии» — тот день у меня запечатлелся под этим названием. Кстати, дорогой Брюлон, прошу тебя обращать внимание на мои речевые обороты. Когда я начну в них путаться, убери бутылку. А пока выпьем. Хороший коньяк, и кофе отличный!
Так-так. Еще об одном событии «дня фотографии». Мой агент Тиссе, в котором я замечаю проблески политического чутья и которому на этом основании я предсказываю блестящую карьеру на полицейской службе, по моим указаниям навел на Клуд-Штарка панику. Ты это знаешь. Но после того как его подобрала машина фон Неймана и высадила у собора, Тиссе должен был следовать за машиной «мерседес». Тогда я еще не знал, что Штарка отравили. Мой Тиссе потерял машину из виду где-то около Мелона. Я организовал розыски и обнаружили ее только вечером далеко на юге. Во время погони водитель потерял голову и врезался в грузовик.
В машине рядом с трупом нашли дипломатический паспорт на имя Эгмонта фон Неймана, свидетельство о регистрации машины в префектуре, права на ее вождение — все на имя фон Неймана. Но когда труп привезли в морг, в карманах пиджака и в бумажнике нашли паспорт и прочие документы на имя Ганса Шредера, немца из Кёльна. Кроме всего этого, нашли еще один пистолет «вальтер». Местные жандармы почесали себе затылки и переправили загадку мне. Я вызвал супругу Шредера — очень истеричная особа! Она опознала покойника, ее мужа. При этом она обвинила в убийстве мужа какого-то американца Флеминга, но на это я не стал обращать внимания, потому что мы знали, что это не так. Для проформы проверили списки иностранцев и нашли этого Флеминга. Он жил в гостинице «Жорж», и портье дал ему положительную характеристику. Я знаю портье вообще и этого в частности. Как правило, они не любят американцев, и, получив хороший отзыв от портье, я не сомневался в порядочности этого Флеминга. Бог с ним! С меня хватало немцев и возиться еще с американцем не хотелось. На одну минуту я подумал, что он мог быть тем долговязым, за которым охотились Карпо и Масси. Но по ходу дела его личность потеряла для меня интерес и, кроме того, у меня развивалась ксенофобия. Эх! Давай выпьем еще рюмочку и налей еще кофе!
После смерти Шредера — я не сомневался что это именно он, а не фон Нейман, управлял машиной «мерседес» за номером ЕВ 75321 — я в приступе ксенофобии решил огорчить хозяина этой машины и сообщить ему неприятную весть о том, что вместо прекрасного лимузина у него груда металла. Я направился к нему на квартиру. В скобках позволю себе добавить, что мне сообщили о проезде через погранпункт машины «мерседес-бенц» с номером ЕВ 53217, которой управлял немец по фамилии Сассниц. Впоследствии контролер, увидев его фотографию, высказал мнение, что Сассниц похож на фон Неймана. Но это в скобках!