На стрельбище мы все-таки попали, Генри Питерсон показал дорогу на полигон, мужественно попробовал пострелять и вслед за врачихами свалил домой. Совсем уж было плохо человеку.
Полигон англичане отстроили себе капитальный, с несколькими пустыми коробками домов для отработки захвата помещений, стрельбищем для техники и несколькими дистанциями для стрелкового оружия.
Настрелялись до звона в ушах из всего, что взяли с собой. Снайперка G-28 оказалась очень приличной винтовкой, точнее и гибче тактически, чем СВД. Справедливости ради могу сказать, что СВД винтовка совсем другого поколения и в свое время в своем классе была лучшей. Да и патрон 7,62×51 в снайперском варианте, как мне кажется, получше нашего патрона. Выпускается он десятками производителей, а конкуренция качеству весьма способствует.
А вообще, «немка» мне понравилась, к ней, при желании, можно даже прицепить подствольный гранатомет и вообще любой обвес. Чего делать, конечно, не рекомендуется, но все же сам факт впечатляет. Глушитель довольно хорошо гасит звук выстрела, а с учетом дистанции свыше ста метров до противника – вообще отлично. Словом, вроде как отличное оружие, но спешить с характеристиками не буду, окончательно станет ясно только после проверки в поле.
По результату отстрела пяти сотен патронов стало ясно, что второй «немец», пулемет НК-21, тоже не сильно отличается по боевым качествам от нашего ПКМ и в целом мне понравился. За «калашниковы» от Митрича я уже говорил, и девочки от них тоже в восторге.
А вот чудо-винтовка 408-го калибра привела Ингу почти в экстаз. Она заявила, что может из нее пулять на полтора километра без особых проблем, а баллистический компьютер, идущий в комплекте, может даже пол ребенка у беременных угадывать. Это она, конечно, пошутила, но и без того такая винтовка точно не для моей квалификации. И вообще, Ингеборга радовалась этому стволу, как новому наряду или бирюльке с бриллиантами. Надо же…
После пострелушек мы подсчитали, сколько же денег улетело в мишени, дико ужаснулись сумме и решили требовать боеприпасы с Капитула беззастенчиво. Патроны на Асгарде жутко дорогое удовольствие, а нам до совершенства еще палить и палить. И вообще, нравится нам это дело, всяко лучше, чем от безделья маяться.
А потом к нам пришли дружить два оператора мишенных комплексов с полигона. Они оказались гражданскими и жутко похмельными мексиканцами Пако и Хосе. Глянув на их помятые физиономии, я сразу полез в «Хамви», отыскал там початую бутыль виски и торжественно вручил операторам. Возрадовавшись, они пообещали включать нам все мишени, даже если «козел», «проститутка» и «сын проститутки» Мак-Набс выгонит их с работы. Оказалось, англичанин жутко жлобился и не разрешал самообороне пользоваться автоматизированными дистанциями.
Судя по моим впечатлениям, полковник оказался фигурой совсем неоднозначной. Редкостный мудак, но великолепный командир и офицер. Повоевать успел везде, как в старом мире, так и здесь, причем и там и здесь нахватался ранений. Доктор Лейбович говорит, что с такими повреждениями организма люди вообще передвигаются с палочкой и даже дышат через раз, но полковник держится молодцом и умудряется лично воевать. Держит границы республики на замке, грамотно командует и выгоняет на полигон пинками даже фельдшеров и телефонисток. Полигон – это его детище, и даже, по слухам, частично на его деньги построен. Жены и детей не имеет, за жену считает армию, а за детей солдат, что, впрочем, не мешает ему их зверски драть. Вот такой гроза врагам, отец солдатам. Короче, чем-то он мне даже стал симпатичен, так что надо подружиться.
Мексиканцы, похмелившись, убрались восвояси, а мы дружно начали штурмовать здания. Рулила здесь Герда и в лучших традициях сержантского состава орала грозным голосом и даже пробовала пинаться в «целях ускорения учебного процесса», как она выразилась. Но после того, как мы пригрозили отлучить ее от наших тел, немного утихомирилась. Набегались, взмокли, но процесс шел. Вообще-то для полноценной работы двумя боевыми парами у нас не хватает людей, так что пришлось изобретать и отрабатывать разные варианты.