Над ним проплывали предзакатные облака, отороченные розовой каймой, и Родриго чудилось, что из-за невесомых громад доносятся затухающие отзвуки воинственного «Полета валькирий», неуловимо перерастающие в пленительную симфонию ночного леса.
Книга вторая
ПОЖИРАТЕЛЬ ПЛАНЕТ
Глава 1
СПИРАЛЬНЫЕ ОБЛАКА
Редкие бурые облака, похожие на длинные спутанные бороды, уныло тянулись с севера на юг. Время от времени они будто цеплялись за зубья невидимой гребенки, и те выдирали из них бесформенные клочки. Небо было оранжевым, но не того жизнерадостного оттенка, который радует глаз в красавице радуге: его словно запорошила густая ржавая пыль, поднятая давным-давно, в самый миг творения, ураганом немыслимой силы. Скудную палитру этого неуютного мира определяло маленькое алое солнце, зияющее в небе, как кровоточащая рана. Красноватая каменистая равнина упиралась в горизонт – кажется, именно такой когда-то представлялась людям, еще не вышедшим из уютной земной колыбели, поверхность Марса. То тут, то там уродливыми изваяниями высились утесы, словно выкрашенные киноварью. Хватало и глыб поменьше, как будто вывороченных из почвы гигантским плугом. Местами, правда, равнина была действительно ровной – хоть гуляй по ней пешком. Но только местами…
Вездеход шел резво. Вернее – скользил над землей, опираясь на несущее силовое поле. Лишь оказавшиеся под днищем крупные валуны заставляли машину вздрагивать. Но это случалось редко – Корин знал свое дело.
– Скука смертная, – пожаловался Дональд Бигл. Он был биологом, то есть самым ненужным на безжизненной Камилле человеком. – Зачем меня с собой взяли? Ну скажи, Влад!
– Как раз затем, чтобы не было скучно, – немедленно отозвался Корин. – Ты же столько инопланетной живности повидал на своем веку… – Он фыркнул, потому что «век» Бигла составлял всего двадцать четыре года. – Вот и расскажи нам про какую-нибудь интересную зверюшку. Я слышал, тебе как-то попалась одна такая. Размером с дом, снизу – ноги, сверху – щупальца, по бокам – клешни. Ты только увидел это чудо – голову потерял. И ну давай его исследовать. День исследуешь, второй – толку никакого. Вдруг оно скашивает на тебя глаза, подхватывает клешней и глубокомысленно изрекает: «Крайне любопытный экземпляр двуногого прямоходящего. Если, вдобавок, теплокровным окажется – завтра же меня произведут в академики…»
По молодости лет у Бигла еще не выработался иммунитет к насмешкам. А без них жизнь научника на далекой планете и в самом деле порой невообразимо скучна.
– Ты трепло, Влад! – взвился он. – Да со мной никогда ничего такого… да ты сам… на Маргиане… я всё знаю!
– Ладно-ладно, не кипятись. – Корин слегка изменил курс, чтобы избежать встречи с очередным утесом. – Слушай, а чем тебе с нами плохо? Ну сидел бы сейчас на Базе и еще больше маялся от безделья. А тут у тебя такой шанс! Представь: открываешь ты замечательную бактерию, одну-единственную на целой планете, и называют ее твоим именем…
Биолог задохнулся от возмущения. По какому праву с ним обращаются, как с молокососом? Бактерию… Да у него уже были такие находки – пальчики оближешь, кое-кто чуть не сдох от зависти! Что понимает этот кормчий жестянки? Ну сейчас он ему ответит! Сейчас…
– Хватит, Владислав. – Молчавший до этого Ольгерд Воровски, старший группы, решил, что пора вмешаться. – Чего пристал к парню?
– В самом деле, – поддержал его Хорст Шилле. Он был опытнее всех на Базе и считался образцом рассудительности. – Тут никто зря не прохлаждается, каждому работа найдется. И тебе, Дон, тоже. Будь уверен! Эта планетка не так проста.
Шилле был прав. Он всегда был прав. В сущности, у Бигла имелось не больше оснований ворчать, чем у Корина – его подкалывать. Кто возьмется утверждать, что планетологам на Камилле, в отличие от биолога, несказанно повезло? Если бы… Они здесь, чтобы найти что-нибудь полезное, определить границы месторождений, оценить запасы и дать заключение – стоит ли приниматься за разработку. Конечно, человечество давно научилось синтезировать любые элементы. Однако это требовало таких затрат энергии, что в целом ряде случаев было дешевле добывать их по старинке. Даже дальние космические полеты, бывало, окупались. Когда открыли Камиллу, на нее возлагали немало надежд. Но этот красный шарик неспроста назвали «могилой для планетологов». Слов нет, Камилла содержала всю таблицу Менделеева. Да вот беда – элементы, представлявшие ценность для землян, были рассеяны, распылены повсюду, входя в структуру разнообразных кремнийорганических соединений. Привычные породы, конечно, тоже попадались, но ни одной мощной залежи, имеющей промышленное значение! Добывать металлы по крупицам, перерабатывая тысячи тонн дьявольски сложного конгломерата? Да пропади оно пропадом! Если Базу до сих пор не закрыли, то только потому, что оставалась надежда найти в конце концов что-нибудь стоящее.
Что же тогда имел в виду Шилле, говоря: «Каждому работа найдется»? Да очень просто! Те же факторы, которые сводили практическое значение Камиллы к нулю, делали ее невероятно привлекательной с точки зрения «чистой» науки. Кремнийорганика… Длиннейшие, причудливо разветвленные молекулярные цепочки – такие ни разу не удавалось получить в земных лабораториях. Воистину никому не переплюнуть матушку Природу! Подлинный кладезь знаний, огромное нераспаханное поле, на котором хватит места всем, в том числе и биологам.
Действительно, мир, лишенный свободного кислорода, не может порадовать Бигла даже тоненькой былинкой. Но что из того? У Дона найдется занятие поинтереснее, чем, охая и ахая, разглядывать под микроскопом новый вид плесени. Например, с помощью компьютерных моделей просчитать, может ли на Камилле зародиться жизнь. Если да, то на каких условиях? Когда это произойдет? Вот на чем вполне реально сделать себе имя, а не на изучении усиков инопланетного таракана! Ведь кремнийорганические существа в принципе возможны, даже более чем вероятны – об этом коллеги Бигла задумывались еще несколько веков назад. А то, что таких существ до сих пор не обнаружили… Вселенная велика. Просто пока не повезло…
Допустим, пройдут десятки, сотни миллионов лет, и эта заурядная планетка, похожая на раздобревший Марс, выйдет из затянувшейся спячки, задышит, забьется в родовых муках, поднатужится – и явит потрясенным свидетелям своего торжества невообразимое богатство жизненных форм. Окажутся ли люди в числе этих свидетелей? Кто знает… Может, и не дождутся «родов». Но даже предсказать их срок, угадать облик будущих «детей», мысленно развести по еще не существующим типам и классам – это уже здорово. Насколько шагнет вперед наука! А нужно для этого всего ничего – добиться сохранения Базы. Много ли средств она поглощает? Начальная, самая затратная стадия покорения Камиллы уже позади: бравые десантники, убедившись, что здесь их услуги точно не понадобятся, отбыли восвояси. Да и ученых вместе с обслуживающим персоналом осталось всего пятнадцать человек. По сути, База пустует. В общем, больших финансовых жертв от Земли не потребуется. Скорее всего, начальство это поймет. Но подгонять его не следует – боссы взбесятся, если поиски ископаемых будут прерваны. Так что выполнить намеченный объем работ, даже почти не сомневаясь в их бесполезности, всё-таки придется. Хотя бы для очистки совести…