– Когда был жив граф Лейстер, он оставался единственным фаворитом, к чьим словам прислушивалась Елизавета. Сейчас молодые фавориты сражаются за ее внимание и благосклонность. Их много. Ни у одного нет характера Дадли. Они стремятся выделиться, забывая про более важные цели.
На самом деле, вернувшись в Англию, каждый рассказывал о своих подвигах во время сражения, заставляя слушателей поверить: именно они – настоящие герои битвы за Кадис. Конечно, кроме слов о нахождении в самом опасном месте во время сражения или самом храбром деянии все твердили о несправедливом дележе захваченного добра. И тут-то королева слушала очень внимательно. Вот только слова участников событий сильно расходились…
– Есть свидетели, – Роберт вспоминал о сгоревшем на глазах англичан торговом корабле, – именно Рели не дал моим солдатам атаковать судно. Он боялся, что опять они оставят моряков с пустыми карманами. Воспользовавшись задержкой, испанцы подпалили корабль со всем хранимым в трюмах добром.
А в письмах, дошедших до королевы быстрее, чем сами очевидцы событий добрались домой, моряки твердили: «солдаты забрали себе все, лишив моряков и королеву заслуженной части ценностей. За два дня город разграбили и подожгли».
Затем произошло событие, определившее действия королевы. Роберт настаивал на своем изначальном плане: оставаться в Кадисе, укрепляться и держать там английский флот и войско. Лорд Эффингемский, естественно, желал идти обратно в Англию. Роберт тянул время, всячески пытаясь противиться возвращению. Он понимал: вернувшись в Англию, шансов у него не останется. О действиях Роберта королева как-то узнала. Учитывая, сколько шпионов на нее работало во всех странах, а также упорное нежелание врагов Роберта подчиняться его решениям, не удивительно, что новости до нее дошли быстрее, чем следовало. Ответный удар Елизавета нанесла немедленно. Пятого июля она, нарушив данное Роберту обещание, назначила Сесила Государственным секретарем и членом Тайного Совета.
Роберт видел: его планы проваливаются. Грозные письма от королевы повелевали возвращаться. И брат начал тайную переписку с голландцами и французами, пытаясь склонить их на свою сторону для освобождения Кале. Захваченный испанцами в апреле город не давал покоя Роберту. Уйти из Кадиса, но хотя бы сразу пройти в Ла-Манш и нанести удар по врагу.
Тайный Совет в свою очередь уговаривал королеву отправить подкрепление в Ирландию, а не воевать на континенте. В пользу Совета опять говорили деньги: война в Ирландии стоила гораздо дешевле. Роберту вновь отправили гневные послания. На сей раз он понял: возвращение домой неминуемо.
Прежде чем брат появился в Англии, сюда пришел тот самый корабль с ранеными и больными. Девятого июля сэр Эшли, которого в рыцарское звание возвели Роберт вместе с лордом Эффингемским, прибыл в Плимут. Права возводить в рыцари ни Роберт, ни Говард не имели, но, уверенные в королевской милости, отправили вместе с Эшли подробный доклад о положении дел. На корабле также везли письма. В том числе и от Кристофера Бланта. Кристофер, как ни странно, писал мне. Думаю, он осознавал: письмо куда быстрее доберется до меня, а не до мамы. Летицию не принимали при дворе, королева не стала к ней добрее. Поэтому письмо Пенелопе Рич выглядело куда лучше, чем письмо Летиции Нолис, графине Лейстер.
Двадцать восьмого июля сэр Эшли поскакал из Плимута в Лондон. Там его сразу же препроводили в зал заседаний Тайного Совета. Письма отобрали и начали подробный допрос. Эшли сразу понял, куда клонит королева и члены Совета.
– Ваше Величество! В Англию должны прийти корабли, груженные доверху ценностями, добытыми в Кадисе. Даже не сомневайтесь! – заверил рыцарь.
Уже второго августа вышел указ королевы: тщательно обыскивать все суда, прибывающие из Кадиса. Елизавета не доверяла никому, а Роберту – тем более. Все его намерения задержаться в Кадисе, несмотря на ее строжайшее повеление возвращаться, лишь ухудшали королеве настроение и увеличивали подозрительность. Кроме того, королева запретила любые публикации, касающиеся победы над Кадисом. Составить «настоящую» историю попросили Сесила. Лорд Берли любезно взялся помогать сыну. В качестве свидетеля происходивших событий взяли сэра Эшли. По прибытии из Кадиса основных сил нашелся еще один помощник – Рели.
– Эссекс, как медведь, который забрел во французский садик, – услышала я как-то в Гринвиче. Меня заметили и тут же замолчали, поклонившись.
Вот так воспринимали моего брата: большой медведь, не умеющий играть по правилам. Роберт тоже возьмется за составление истории, но именно как медведь, не ведающий что творит…