Мы некоторое время смотрели на две луны. Было похоже, что Трик нагоняет Луну, из чего следовало, что его орбита гораздо ниже. Поскольку вращение Луны синхронно, то есть она всё время обращена к Земле одной и той же стороной, это означало, что вращение Трика также синхронно. Будучи ближе к Земле, он должен испытывать значительное приливное воздействие.
Ага!
— Вот тебе и теория периодического вымирания, — сказал я с ликованием в голосе.
Группа Альвареса опубликовала свою астероидную теорию в «Сайенс» в 1980-м. Примерно в это же время начала хождения интересная теория относительно эоцен-олигоценового вымирания, которое имело место через 30 миллионов лет после исчезновения динозавров. Согласно ей, это позднейшее вымирание было связано с общим похолоданием, вызванным распадом существовавший в древности второй луны, обломки которой на время образовали вокруг Земли кольцо, задерживавшее достаточно солнечного света, чтобы остудить Землю примерно на миллион лет. Теория Альвареса, более привлекательная, поскольку имела дело с динозаврами, и более раскрученная после того, как Саган увязал её с «ядерной зимой», затмила собой дискуссию об окольцованной Земле.
Другие, в их числе Кликс, пытались продвинуть теорию Альвареса ещё на шаг вперёд, утверждая, что происходящие через регулярные интервалы времени удары болидов, возможно, вызванные тёмной звездой, периодически вносящей возмущения в пояс астероидов или облако Оорта, ответственны за регулярно случающиеся вымирания, включая как K-T[7], так и E-O. Мне эта идея не приглянулась, потому как для получения периода в 26 миллионов лет в последовательность пришлось бы добавить ордовикское вымирание, которое с очевидностью было вызвано тем, что тектоническим дрейфом Гондвану унесло к Южному полюсу, и там с ней случилось оледенение.
Кликс, разумеется, знал мою позицию по всем этим вопросам, так что я просто указал на вторую луну.
— Трик даёт нам объяснение для эоцен-олигоценового вымирания, — сказал я, — и только для него. В разрушении луны нет ничего периодического.
К его чести, Кликс с этим спорить не стал. Но сказал:
— Почему ты его связываешь E-O? Почему не с тем, которое вот-вот произойдёт?
— Тектиты, — ответил я, имея в виду стеклянистые породы, найденные в разных местах Земли и напоминающие лунный грунт. — Возраст тектитовых полей на юго-востоке США совпадает с границей эоцена и олигоцена. Держу пари, они связаны с падением обломков Трика.
Кликс молчал минуту или две, хотя я слышал в темноте, как он поскрипывает зубами — он всегда так делает, когда думает, можно сказать, пережёвывает проблему. Наконец, он заговорил:
— У нас есть снотворные пилюли.
— Э… — думаю, смена темы означала мою победу в этом раунде, но я не сообразил, к чему он клонит.
— В смысле, мы могли бы принять что-нибудь, чтобы заснуть. Если мы будем вот так сидеть всю ночь, то утром от нас не будет толку.
Я никогда не принимал снотворных пилюль. Я знаю, что у меня аддиктивный тип личности — ещё одно из откровений доктора Шрёдера. Это означало, что баловаться с наркотиками мне категорически нельзя. Мне даже пристрастие к пицце побороть не удаётся, хотя доктор Шрёдер и утверждает, что в старой доброй пицце с двойным сыром и пеперони нет ничего, что могло бы вызвать химическую зависимость. Но всё же в словах Кликса был смысл. Я слышал, как он ощупью идёт по тёмной кабине. Когда он открыл медицинский холодильник, в нём зажглась маленькая жёлтая лампочка. Кликс нашёл пузырёк, который искал, оставил дверцу открытой, чтобы было немного света, подошёл к раковине и наполнил два бумажных стаканчика. В водяных баках имелось более чем достаточно воды на те семьдесят два часа, что мы собирались провести здесь — максимальная длительность, которую мог обеспечить Чжуан-эффект при заброске в эту эпоху.
— Вот, — сказал он, протягивая мне один из стаканчиков и серебристую капсулу. Я сунул капсулу в нагрудный карман. Кликс захлопнул дверцу холодильника, и всё снова погрузилось во тьму до тех пор, пока он не включил верхний свет; он показался таким ярким, что пришлось щуриться. Он повернул рукоятку на боку своего кресла, и оно сменило конфигурацию, превратившись в горизонтальную лежанку.
7
K-T — так в палеонтологии обозначается граница между меловым и третичным геологическими периодами. Меловой период — завершающий период мезозойской эры, буква «K» происходит от его немецкого названия Kreide («мел»). Буква «T» происходит от названия третичного периода (Tertiary), первого периода кайнозойской эры, однако такая периодизация считается устаревшей, и место третичного периода сейчас занимают палеоген и неоген. Соответственно, научно корректное название K-T границы — мел-палеогеновая или K-Pg, однако старое сокращение до сих пор широко употребляется палеонтологами.