— У меня для тебя новость, Брэнди. Я не гонялся за Тэсс. Она сама пришла ко мне.
— Что? — Я почувствовал, как мир вокруг меня рушится.
— Спроси её, если мне не веришь. Ты думаешь, я стал бы ухаживать за женой лучшего друга? Брэнди, я ей отказывал три раза. Думаешь, это было легко? Тирреловский музей находится в крошечном городке в Прериях, населённом исключительно белыми. Мне за сорок, и у меня под ногтями невычищаемая грязь от полевых экспедиций. Как по-твоему, много ли женщин в Драмхеллере могут мной увлечься? Очнись, друг! Тэсс — роскошная женщина, и ради тебя я отказывал ей три грёбаных раза! Я говорил, что она должна вернуться к мужу, попытаться наладить отношения, не спускать девять не самых плохих лет жизни в унитаз. Но она приходила снова. И можешь ли ты винить меня в том, что в четвёртый раз я сказал «да»?
Я отвернулся в сторону; мои веки были плотно сомкнуты, чтобы не дать пролиться слезам. Так я просидел минуту, потом вторую. Я не знал, что сказать, что делать, о чём думать. Я вытер глаза, высморкался и повернул лицо к Кликсу. Он выдерживал мой взгляд всего секунду, но за эту секунду я успел понять, что он говорит правду, и, хуже того, что он жалеет меня. Он встал и отнёс свою кружку в мусорное ведро.
Ещё тридцать восемь часов, думал я. Тридцать восемь часов до возвращения. Не знаю, как я их выдержу, находясь наедине с ним и с моими воспоминаниями о ней…
Была ночь. Время спать. Мне придётся принять снотворную пилюлю, или я проворочаюсь в постели до утра, мучимый тем, что Кликс только что мне сказал.
Я потянулся за пижамой.
— У тебя ещё есть работа на сегодня, — сказал Кликс.
Я посмотрел на него, но не нашёл в себе сил, чтобы произнести хоть слово.
— Фотографирование ночного неба.
Да, точно. Это надо было сделать ещё вчера, но было пасмурно. Я вышел в дверь номер один, но вместо того, чтобы спуститься вниз по пандусу, поднялся по короткой лестнице, наклонённой под углом сорок пять градусов, наверх, в инструментальный купол. Во время тренировок у меня от этого подъемов по этой лестнице всегда болели ладони, на которые приходился весь мой вес, но в пониженной гравитации никаких неприятных ощущений не было.
Инструментальный купол был примерно двух метров в диаметре и сделан из бронестекла. Несколько камер смотрели в разных направлениях сквозь его прозрачные стены, а вертикальная щель, как в обсерватории, пропускала мезозойский воздух к установленным внутри анализаторам. Щель автоматически закрывалась, когда начинался дождь.
Несколько автоматических камер делали снимки неба, ещё одна отслеживала движение солнца в течение дня. Но некоторые фотографии из тех, что Доминионская Астрофизическая обсерватория[30] попросила нас сделать, не могли быть получены в автоматическом режиме, и это были традиционные фотографии неба с большой экспозицией. Дело в том, что наши автоматические камеры были серийными потребительскими моделями, и ни в одной из них максимальная длительность автоматической экспозиции не превышала шестидесяти минут. ДАО хотела снимки с четырёхчасовой выдержкой, и для этого требовалось человеческое вмешательство.
Сначала я хотел взять для этой цели свой «пентакс», но когда я спросил того типа из страховой компании, действует ли их страховка, если застрахованное имущество отправляется на 65 миллионов лет в прошлое, он ответил, не раздумывая: «Прошу прощения, мистер Теккерей, это означало бы, что потеря или повреждение имущества произошло вне срока действия вашего полиса». Вот так. В конце концов, мы позаимствовали модную электронную камеру в Маклугановском институте Университета Торонто. У неё тоже была короткая автоматическая экспозиция, но зато был и ручной спуск, так что я сделал то, что делали поколения астрономов-фотографов до меня: установил камеру в темноте, обтянул корпус резиновым кольцом, прижимавшим кнопку спуска, и осторожно снял колпачок с объектива.
В результате должна была получиться фотография звёздного неба — электронная, разумеется, поскольку это была бесплёночная камера — на которой дуги изображали пути звёзд по ночному небу. Общий центр этих дуг укажет положение северного полюса. Также на этом фото будут тонкие штрихи метеоров. Их количество позволит оценить, насколько замусорено обломками околоземное пространство, а длина дуг при известной длительности экспозиции даст точное значение продолжительности мезозойских суток.
Я понажимал крошечные пупырышки на наручных часах — такая система управления всегда казалась мне удивительно неудобной — и настроил будильник на срабатывание через четыре часа; примерно в три часа ночи местного времени я должен буду встать и закрыть объектив камеры колпачком.