Старик Андрианов сидит в сторожке, неподвижно уставив глаза в окошко, за которым в свете фонаря, подвешенного у входа в магазин, мельтешат алмазными искрами снежинки.
Подслеповатые глаза его слезились, мысли путались, обрывались — хотелось спать.
«В такую непогодь все живое спит, никто носа не высунет… — подумал старик и тут же решил: — Обойду-ка разочек-два вокруг магазина и тоже немножко вздремну». Кряхтя поднялся со стула, натуго запахнул полы тулупа и вышел из сторожки.
Сначала проверил пломбы на дверях, потом, волоча длинными полами тулупа, медленно пошел вокруг магазина. Идти — не то, что сидеть, — стылый воздух обжигает лицо, ноги в заплатанных белых валенках раз за разом проваливаются в сугробах.
Андрианов повернул было уже за угол, как внезапно услышал позади себя:
— Руки вверх! Ложись!
Старик, проклиная себя за оплошность, — заряженное картечью ружье оставил в будке, — плюхнулся ничком в сыпучий, как мука, снег.
— Дед, ни звука! Не то будем стрелять! — предупредил его чей-то низкий голос.
— Хлопцы, пощадите старого, — стал проситься Андрианов.
— Давай свяжем его, — предложил второй голос.
— Дед, ты же нарушитель. Зачем оставил ружье в будке? Напишем на тебя жалобу в сельпо, с работы прогонят, — насмешливо отозвался первый.
— Пошутили, хлопцы, и будет. Отдайте ружье и идите себе с богом, — просил их Андрианов.
— Ошибаетесь, дидусь. Мы не шутим. Где деньги? Скажешь — живым оставим, а соврешь — кокнем. Понятно? — угрожающе прошипел первый.
— Не знаю, где деньги, хоть убейте, не знаю, — дрожащим голосом ответил старик.
Грабители в один миг связали его, сунули в рот кляп и пошли к магазину.
Взломав дверь, они зашли в магазин, забрали деньги — семь тысяч рублей, — пять костюмов, два тюка шевиотовой ткани, три куска штапельного полотна. Все украденное сложили в мешки и, выглянув на улицу, — нет ли случайно прохожего, — ушли из магазина, прикрыв за собой дверь. Минуя сторожку, грабители обнаружили, что связанного ими сторожа за углом уже не было.
— Развязался, гад, — выругался коренастый. — Надо было прикончить.
— После драки кулаками не машут, — обозвался второй, голосистый, высокого роста. Подмышкой левой руки он нес винтовку сторожа. — Надо удирать, пока дед людей на ноги не поднял.
А вьюга не утихала. Снег сыпал и сыпал, укрывая следы грабителей плотным слоем, наметая сугробы на улицах, у подходов к жилью.
…На место происшествия в село Демурино работники милиции прибыли только утром.
Сторож Андрианов объяснил им, что воры напали на него, когда он обходил объект, свалили в снег, забрали ружье, связали, но не стреляли. Когда грабители зашли в магазин, сторож пополз, перекатываясь через сугробы, едва не отморозив себе руки.
— Назовите приметы грабителей, — попросил его старший уполномоченный Нагнойный.
— Приметы? — задумался старик. — Я только обратил внимание, что один был высокий, голосистый, а другой — ниже ростом, коренастый, говорил басом.
При осмотре места происшествия были обнаружены отпечатки пальцев, однако найти грабителей работникам милиции Межевского района не удалось, и дело было приостановлено.
А два месяца спустя меня разбудил среди ночи телефонный звонок. Звонил Войный.
— У нас в районе «чепе». Недалеко от станции Демурино двое неизвестных ограбили нескольких человек. Грабители были вооружены и выстрелом из обреза тяжело ранили одного из них. Фамилия пострадавшего Стеженко.
— Как туда добираться? — спросил я.
— Только поездом, — ответил Войный. — Доедем до станции Демурино, а там нас встретит председатель сельсовета.
Через полчаса мы с Войным уже ехали товарным поездом. На место происшествия приехали только к ночи. Занялись сразу потерпевшими, а осмотр места происшествия перенесли на завтра. Меня интересовали прежде всего приметы преступников.
Первая из свидетелей, потерпевшая Надежда Донченко, молодая круглолицая женщина, рассказала:
— Оба преступника молодые, а вот лица их не разглядела. По-моему, один из них был в маске, в руках у него был обрез из двуствольного ружья. Второй был в буденовке, с рыжеватыми усиками, а рот и подбородок у него закутаны шарфом. У меня они отобрали триста рублей, кофточку новую, настольные часы. Анатолий Стеженко хотел выбить обрез у того, что был в маске, но не успел — тот выстрелил в него в упор.
Аналогичные показания дали и остальные потерпевшие.
Закончив допросы свидетелей, мы с Войным принялись составлять план оперативно-следственных мероприятии, начали строить разные догадки о совершившемся грабеже, предполагать версии.
То, грабители пользовались маской, наводило нас на мысль: они из местных, иначе зачем им прятать свои лица. Стало быть, искать их надо здесь, в ближних селах. А поскольку они вооружены обрезом из охотничьего ружья, мы решили узнать в милиции количество охотничьих ружей и их владельцев, чтобы путем подворного обхода проверить их состояние.
Кроме того, нужно поинтересоваться в соседнем Межевском районе, не было ли у них аналогичных случаев, закрытых или приостановленных дел. Решили направить ориентировку и в другие районы.
Но самым важным этапом расследования у нас был осмотр места происшествия. Нам нужно было обязательно найти пыжи. Там, где стреляют из ружья, всегда остаются пыжи — картонные, фабричные или сделанные из обычной газеты.
Искать их было трудно, ибо зима выпала снежная. Редкий день не посещали нас метели да вьюги. И сегодня к утру набежали с запада низкие темно-серые тучи, повалил крупными хлопьями снег.
— Что же делать? — спрашивал не то меня, не то себя Войный.
Я решил обратиться за помощью в сельский Совет. Колхоз мобилизовал людей, разбили место происшествия на квадраты и буквально руками стали прощупывать весь снег в поисках пыжей. Ведь должны же они там быть.
Место, где лежал раненый, мы сразу нашли, там в снегу проступало бурое пятно крови.
Сантиметр за сантиметром мы осматривали местность. Верхний слой снега снимали деревянными лопатами, ссыпали в корзины и в стороне просеивали его. Работа продвигалась медленно.
В это время подъехал к нам председатель сельсовета Рябоконь. Он только что вернулся из больницы. Сообщил нам, что во время операции умер Стеженко.
Во второй половине дня снегопад прекратился. Похолодало. От напряжения и яркой белизны снега резало глаза. Руки зябли. Через каждые полчаса мы поочередно бегали в бригадную будку греться. Там на «буржуйке» не переставая кипел чайник. Выпив кружку горячего кипятка, вновь брались за дело. Обработанная площадь расширялась, кучки снега увеличивались, а результатов — никаких. Войный начинал нервничать, часто возвращался к перерытому снегу, снова и снова просматривал его.
И все-таки наши старания не были напрасными. Внезапно один из понятых нашел пыж.
— Пыж, пыж! Смотрите! Вот! — закричал он, и мы все окружили его плотным кольцом.
— Шестнадцатый калибр, — определил Войный, осматривая войлочный пыж.
В это время к нам приблизился голубоглазый мужчина невысокого роста в туго подпоясанном белом полушубке.
— Здравствуйте, товарищи! Я — Нагнойный, старший оперуполномоченный Межевского отдела милиции, — представился он.
— А, Николай Иванович! Здравствуйте, дорогой! Сколько лет, сколько зим! — радостно воскликнул Войный, крепко пожимая его руку.
— Я приехал помочь вам. Ведь преступление совершено на границе наших районов, — деловито произнес Нагнойный. — Из вашей ориентировки я понял, что преступники были в масках и вооружены обрезом, сделанным из охотничьего ружья.
— Совершенно верно. Мы только что нашли войлочный пыж, выстреленный из ружья шестнадцатого калибра, — объяснил Войный.
— Точно шестнадцатый калибр? — переспросил Нагнойный. — В декабре прошлого года в нашем районе было совершено ограбление магазина. Преступники похитили ружье сторожа, двуствольное, шестнадцатого калибра. Мы их до сих пор так и не нашли. Снегом замело все следы.