– Вам известно, когда аккумулятор в последний раз перед этим был в зарядке?
– Нет.
– Вы заглянули в него после перезарядки?
– Нет.
– Тогда почему вы сказали "разумеется"?
– Если вы полагаете, что мистер Крум нарочно посадил аккумулятор…
– Отвечайте, пожалуйста, прямо на вопрос.
– Я вам и отвечаю: мистер Крум неспособен на такую грязную уловку.
– Ночь была тёмная?
– Очень.
– Лес большой?
– Да.
– Словом, на всём пути из Оксфорда в Лондон не выбрать места удачней?
– Удачней для чего?
– Для того, чтобы провести ночь в машине.
– Чудовищное предположение!
– Ну, что вы, леди Корвен! Скажите, вы считаете неисправность фар только случайностью?
– Конечно.
– Повторите нам, что сказал мистер Крум, когда фары погасли.
– Кажется, он сказал: "Вот тебе и раз! Освещение отказало". Потом вылез и осмотрел аккумулятор.
– У него был с собой фонарь?
– Нет.
– Но ведь было темным-темно. Как же он его осмотрел? Вас это не удивило?
– Нет. Он чиркнул спичку.
– Что же оказалось неисправно?
– Помнится, он сказал, что сгорел какой-нибудь контакт.
– Затем, согласно вашим показаниям, он пытался вести машину, но дважды съезжал с дороги. Было, вероятно, очень темно?
– Страшно.
– Мне кажется, вы говорили, что провести ночь в машине посоветовали именно вы?
– Да, я.
– После того как мистер Крум предложил другое решение вопроса?
– Да. Он предложил дойти пешком до Хенли, откуда он, достав фонарь, опять вернулся бы к машине.
– Он горячо отстаивал свой план?
– Горячо? Не очень.
– Настаивал на нём?
– Н-нет.
– По-вашему, он предложил это всерьёз?
– Конечно.
– Вы, видимо, безгранично доверяете мистеру Круму?
– Безгранично.
– Ясно. Вам знакомо выражение "вынужденный ход"?
– Да.
– Вы понимаете, что оно означает?
– Оно означает, что вы заставляете человека сделать нужный вам ход.
– Совершенно верно.
– Думать, будто мистер Крум добивался, чтобы я сама предложила провести ночь в машине, и глубоко ошибочно и низко.
– Почему вы решили, что я так думаю, леди Корвен? Может быть, вы сами так подумали?
– Нет. Когда я предложила провести ночь в машине, мистер Крум пришёл в смущение.
– Вот как! В чём же оно проявилось?
– Он спросил меня, полагаюсь ли я на него. Я ответила ему, что нельзя быть таким старомодным. Конечно, я знала, что могу на него положиться.
– Положиться в том смысле, что он поступит так, как вы захотите?
– В том смысле, что он не станет домогаться меня. Сколько раз я с ним ни встречалась, я всегда могла на него положиться.
– Но до этого вам не случалось проводить с ним ночь?
– Конечно, нет.
– Вы несколько злоупотребляете словом «конечно» без достаточных на то оснований. Вы не раз имели полную возможность провести с ним ночь. Вспомните пароход и квартиру, где не живёт никто, кроме вас.
– Имела, но не воспользовалась ею.
– Допустим. Но не странно ли, что в данном случае вы ею всё-таки воспользовались, хотя раньше этого избегали?
– Нисколько. Я думала, это будет забавно.
– Забавно? Разве вы не знали, что мистер Крум страстно любит вас?
– Позднее я пожалела об этом. Поступать так было нехорошо по отношению к нему.
– Леди Корвен, для чего вы, замужняя опытная женщина, пытаетесь убедить нас, будто не понимали, на какое испытание огнём вы его обрекаете?
– После я поняла и страшно раскаивалась.
– Ах, после!.. А я говорю о том, что было сперва.
– Боюсь, что сперва я не понимала.
– Напоминаю, что вы дали присягу. Вы по-прежнему утверждаете, что ночью третьего февраля, в лесу, между вами ничего не было ни в машине, ни вне её?
– Утверждаю.
– Слышали вы, как сыскной агент показал, что, подкравшись к машине около двух часов ночи и посветив туда фонарём, он увидел вас обоих спящими, причём ваша голова лежала на плече соответчика?
– Да, слышала.
– Это правда?
– Откуда мне знать, раз я спала? Впрочем, вполне возможно, я положила голову ему на плечо ещё до того как заснуть.
– Значит, вы это признаете?
– Разумеется. Так было удобнее. Я спросила, не возражает ли он.
– И он, конечно, не возражал?
– Вам как будто не нравится слово "конечно"? Да, он во всяком случае не возражал.
– Ваш молодой и страстно влюблённый в вас поклонник, вероятно, на редкость хорошо владеет собой?
– После той ночи я тоже так думаю.
– Вы и тогда должны были это знать, если ваша версия правдива. Но правдива ли она, леди Корвен? Все рассказанное вами похоже на фантастику.
Динни увидела, как руки сестры стиснули решётку; краска прихлынула к её щекам, отлила опять, и лишь тогда Клер ответила:
– Может быть, похоже, но это правда. Всё, что я сказала здесь, правда.
– А утром вы проснулись как ни в чём не бывало и объявили: "Едем домой завтракать!" И вы поехали. К вам на квартиру?
– Да.
– Долго он у вас пробыл?
– Полчаса или около того.
– И ваши отношения остались такими же невинными?
– Такими же.
– А потом вам вручили копию прошения вашего мужа?
– Да.
– Вы были удивлены?
– Да.
– И даже оскорблены в сознании своей полной невиновности?
– После того как всё обдумала – нет.
– Вот как! Вы все обдумали? Что конкретно вы имеете в виду?
– Я вспомнила, как муж предупреждал, чтобы я остерегалась, и я поняла, какую глупость совершила, не предусмотрев возможной слежки.
– Скажите, леди Корвен, почему вы опротестовали иск?
– Потому что мы не делали ничего дурного, хотя, по видимости, и виноваты.
Динни увидела, что судья взглянул на Клер, записал её ответ и, держа в руке поднятое перо, спросил:
– В ту ночь вы ехали по шоссе. Что помешало вам остановить другую машину и, следя за ней, доехать до Хенли?
– Мы просто не сообразили, милорд. Правда, я посоветовала мистеру Круму следовать за одним автомобилем, но тот проскочил слишком быстро.
– А что помешало вам добраться до Хенли пешком, оставив машину в лесу?
– Конкретно ничего, но в Хенли мы пришли бы не раньше полуночи, а я считала, что лучше остаться в машине, чем явиться так поздно и возбудить подозрения. Кроме того, я давно уже мечтала провести ночь в машине.
– Вам и теперь хочется того же?
– Нет, милорд, я переоценила прелесть такого развлечения.
– Мистер Броу, объявляю перерыв на завтрак.
XXXII
Динни отклонила все приглашения позавтракать и, взяв сестру под руку, вывела её на Кери-стрит. Они молча обошли Линколнз-Инн-Филдз.
– Скоро конец, дорогая, – не выдержав, заговорила старшая. – Ты держишься замечательно. Броу ни разу не сумел тебя запутать, и, помоему, судья это почувствовал. Он вообще нравится мне гораздо больше, чем присяжные.
– Ох, Динни, как я устала! Если человека всё время подозревать во лжи, ему просто выть захочется.
– Броу только того и нужно. Не поддавайся на его уловки.
– А каково бедному Тони! Я чувствую себя форменной скотиной!
– Как насчёт чашки горячего крепкого чаю? Времени хватит.
По Чансери Лейн они вышли на Стрэнд.
– Только чаю, дорогая. Есть я не могу.
Есть не могла ни та, ни другая. Они взболтали чайник, чтобы чай получился как можно крепче, выпили его и молча направились обратно в суд. Клер, даже не обратив внимания на тревожный взгляд отца, заняла прежнее место на передней скамье, сложила руки на коленях и потупилась.
Динни заметила, что Джерри Корвен о чём-то тихо беседует со своим поверенным и защитником. "Очень молодой" Роджер, пробираясь к своему месту, бросил:
– Обвинение собирается ещё раз вызвать Корвена.
– Зачем?
– Не знаю.
С видом сомнамбулы вошёл судья, слегка поклонился суду и сел. "Ниже, чем обычно", – отметила про себя Динни.
– Милорд, прежде чем продолжить допрос ответчицы, я, с вашего позволения, хотел бы ещё раз допросить истца по тому пункту, которому мой коллега придаёт такую важность. Ваша милость, вероятно, помнит, что, подвергая истца перекрёстному допросу, мистер Инстон приписал ему намерение развестись с женой, которое тот якобы возымел сразу же после её отъезда. В этой связи истец имеет сделать дополнительное заявление, и мне удобнее всего вызвать его именно сейчас. Я буду предельно краток, милорд.