- Теперь ступай прочь, сивка-бурка. Сделай так, чтобы мы больше не встречались. И твоих легавых шестерок чтоб я больше не видел.
- Ладно, ладно, не увидишь… О-о-й, не на-а-до, за что-о?! Я же все сде-е-лал! - закричал Курдюмов, упав на землю и колотясь в судорогах. Лицо его побелело, ему было очень плохо.
- Не по форме отвечаешь, - говорит Данилка. - Повтори так, как должны отвечать слуги народа своим господам.
- Да-да, слушаюсь, мой господин. Больше этого не повториться, господин.
- То-то же. А теперь ступай.
- Слушаюсь, мой господин! - отрапортовал Курдюмов, и спешно удалился восвояси.
Я глядел на это чуть ли не со смехом. А бабушка опять принялась "воспитывать" Данилку, но дедушка сказал:
- Галя, хватит! Нечего ворчать! Он все правильно сделал! Таких типов нужно дрессировать, чтобы они к людям по-человечески относились. Жаль только, что не каждому это под силу.
- Да, Галя, - поддержала дедушку тетя Дуся, - только так с ними и надо, а то уж совсем никакой у них совести не осталось. Что хотят, то и творят. Вон, в Ленинском районе, любой милиционер к тебе по-человечески отнесется, а у нас тут опять фашисты одни засели.
- Нет, тетя Дусь. У нас тоже милиционеры нормальные. Таких, как этот конь, в нашей милиции всего шестеро. Плохо, что и начальник отделения такой же. Но ничего, их скоро всех в тюрьму отправят.
- Да что ты говоришь? Вон, недавно, мужчину около магазина милиционеры поколотили, почки отбили, а все за что? Показалось им, что он пьяный и хотели его обокрасть, а он не давался.
- Теть Дусь, вы забыли, что ли? Это бандиты были. Они милицейскую форму где-то украли. Их же всех нашли и судить будут.
- Вот и я говорю, что надо их на место ставить, а то совсем распустились…
В это время под землей послышался гул. Земля задрожала. А дальше был просто ужас…
Глава 6. Тёмные силы начинают бесчинствовать
- Ну, и чего ты добился, что людей напугал?!
Чудовище ответило леденящим голосом:
- Я не собирался никого пугать. Я хочу договориться с тобой, чтобы найти решение, устраивающее нас обоих.
- Это о чем же мне с темными договариваться?
- О количестве добра и зла на Земле. Сейчас их поровну, но добро прибывает. Нам становится от этого все хуже и хуже.
- Ну и чего ты от меня хочешь?
- Я предлагаю оставить это равенство, чтобы мы все могли существовать на равных.
- А я-то причем? Это тебе надо со всеми людьми договариваться, - ответил Данилка. - Но они становятся добрее. Люди скоро перестанут творить зло, и никто их не сможет заставить делать это. Добро все равно победит.
- Но ты можешь остановить это.
- Я что, злодей?! Нет уж! Я буду делать только добрые дела. А вы все равно погибнете, и от меня это уже не зависит.
- Жаль, я думал, мы договоримся. Теперь нам не остается ничего, кроме войны с вами.
- Может быть, прямо сейчас и начнем?! Вот он я, перед тобой! Сыграем в войнушку?!
- Я не настолько глуп, чтобы нападать на тебя сейчас. Я знаю, чем это кончится. Но мы все равно найдем способ победить вас.
- Ну-ну, поищите! - сказал Данилка, и монстр снова провалился под землю.
Я только теперь заметил, что из окон нашего и соседнего дома выглядывают испуганные жильцы. Смотрю: в дверях нашего подъезда стоит Марья Павловна, тоже вся белая от страха. Марья Павловна, по-видимому, собралась в магазин, и, когда открыла дверь, увидела чудовище. Разговор она, видимо, не слышала.
- Сань, пошли ко мне, поиграем на компе, - предложил Данилка, будто ничего такого только что не было.
- Пошли, - сказал я, все еще не оправившись от страха. И мы пошли.
- Что это за страшилище?! - спросил Данилкин дедушка, когда мы подошли к подъезду.
- Да ну его…, дьявол это, - как-то обыденно, как будто все каждый день видят дьяволов, ответил Данилка. Потом, взглянув на Марью Павловну, он добавил:
- Он ищет плохих людей, чтобы забрать их в ад. Завтра придет за всеми сразу.
Последней фразы оказалось достаточно, чтобы Марья Павловна упала в обморок: она понимала, что она и дядя Федя - плохие люди…
Вечером в новостях показали репортах с места приземления отделения милиции и Данилкин репортаж. Показали все: и Данилкин полет по воздуху, и приземление здания милиции, и выехавшего верхом на Курдюмове Данилку, и его рассказ о беспределе "оборотней в погонах".