Калейдоскоп улыбок, сладкая патока со всех страниц, А радоваться особенно было нечему. Наступление групп армий «Б» и «А» захлебнулось. Они прочно увязли под Сталинградом и в предгорьях Кавказа.
Бросив журнал на снятую пижаму, Карл закрыл глаза. Спокойное море едва слышно плескалось у берега, не заглушая шуршания крыльев чаек, пролетающих над ним. Временами их крылья, закрыв на мгновение солнце, отбрасывали тень на его лицо. И он ощущал ее даже с закрытыми глазами.
Близость прекрасного, вечного моря постепенно развеяла все тревоги. Его охватило чувство покоя и нервной расслабленности. Незаметно Карл уснул. Ему снилась Луиза, Раушен и те мирные дни, когда он еще не успел стать убийцей.
Проснувшись, несколько мгновений не мог сообразить, где он находится. И только открыв глаза, вернулся в мир действительности. По-видимому, его разбудил громкий разговор двух летчиков из соседней палаты:
— …Ну, еще месяц-два, и война закончится, — говорил рыжий обер-лейтенант своему соседу с перевязанной рукой. — Ты представляешь, если бы здесь, в Крыму, иметь усадьбу гектар на двести?..
«Шустрые парни, — подумал Карл, — пока война закончится, многим из нас поместья будут не нужны».
В начале ноября майор Карл фон Риттен выписался из госпиталя и, получив отпуск для поправки здоровья, уехал в Берлин.
Глядя в окно вагона, Карл пытался мечтать о прекрасном месяце отпуска, который он проведет с Луизой, но временами, помимо его желания, мысли возвращались к разговору с обгоревшим летчиком, положенным на его освободившуюся койку. Раненого привезли из-под Сталинграда.
— Как там? — спросил Карл, когда зашел попрощаться с соседями по палате.
— Плохо. Так плохо нам еще не было никогда.
Дрянные прогнозы, о которых Карл думал еще до своего ранения, начали сбываться.
КРАХ «БРИЛЛИАНТОВОЙ ПСАРНИ»
Глава 1
Берлин осенью 1942 года мало походил на тот город, который Карл знал раньше. Война наложила на него свою печать, сделав мрачным, настороженным, затаившимся в сырой тьме и опасливо прислушивающимся к вою сирен. Налеты англичан и русских еще не успели нанести ему большого ущерба, но частые тревоги, объявляемые при появлении стратегических бомбардировщиков над Германией, держали население столицы в постоянном нервном напряжении.
Дом фон Риттенов оставался полупустым. Баронесса Магда безвыездно жила в родовом поместье.
— Господин барон, как вы похудели! — ужаснулась горничная Грета, открывшая Карлу дверь.
— Ничего, за отпуск поправлюсь, — обнадежил ее Карл, потрепав по крепким ягодицам, туго обтянутым юбкой.
На телефонный звонок ответила сама Луиза:
— Карл, дорогой, я очень рада тебя видеть.
Договорились встретиться через час.
Луиза тоже слегка похудела, отчего глаза ее сделались больше.
— Я уж думал, что ты останешься в Швейцарии навсегда.
— Отец попытался это сделать, но нам не удалось сменить подданство. А как не хотелось уезжать из мира в войну. Насколько приятнее слушать звон коровьих колокольчиков на альпийских лугах, чем рев вражеских самолетов.
— Поужинаем в «Катакомбе», — предложил Карл, — там подают по-довоенному.
Луиза не возражала. Она была грустна и соглашалась на все предложения без энтузиазма и радости.
— Что с тобой? — спросил Карл, но она ответила вопросом на вопрос:
— Ты знаешь, что Герхард находится в охранном заключении?[71]
— За что он угодил туда?
— Ему сначала инкриминировали уклонение от военной службы, а затем обвинили в расовой неполноценности. Отец Герхарда успел выехать в Швейцарию. Теперь он пытается сделать все возможное для его освобождения. — Луиза вздохнула: — До меня дошли слухи, что Герхард находится в Зонненбурге. Ты не мог бы узнать о его судьбе через своих знакомых? Нужно уточнить, где он.
Карл задумался:
— Сомневаюсь, что Гольдбергу можно чем-то помочь. И потом, если делать это открыто, можно испортить свою репутацию. Но для тебя я попытаюсь.
— Спасибо. — Луиза поцеловала его в щеку. — Мне очень жаль Герхарда, он был талантливым человеком. Мои родители любили его.
71
Охранное заключение — тюремное заключение идейных противников фашизма на неопределенный срок во имя «государственной безопасности».