— Гуго, на сколько часов рассчитана летная программа?
— На тридцать. Пять вывозных и двадцать пять часов налета самостоятельных. У нас будет свой самолет. Я тебе за неделю постараюсь дать такой налет, который они получают за два месяца. Выдержишь?
— Приложу все силы и старание.
— Ну, посмотрим. Все будет зависеть от тебя, как будешь усваивать вывозную программу. На планерах у тебя хорошо получалось. Если меня отзовут в Берлин, с тобой займется Тео. Этот обер-лейтенант — отличный летчик-инструктор.
— Почему у него такое странное лицо?
— Ранение. Пуля зацепила лицевой нерв. Мы с ним летали на Западном фронте. Тео привык к своему лицу, мы тоже, да и ты скоро перестанешь замечать этот мелкий дефект.
Пока механик готовил самолет к полетам, Гуго ознакомил Карла с оборудованием кабины учлета. Рассказал о режимах работы двигателя на различных этапах полета.
― Сегодня запуск и пробу мотора делаю я. А ты до завтрашнего дня должен выучить вот эту инструкцию. — Гуго протянул книжицу в темно-синем коленкоровом переплете. У тебя впереди целая ночь, — улыбнулся он.
В общих чертах Карл был знаком с «клеммом». Этот легкий двухместный самолетик мог развивать скорость около двухсот километров в час. По сравнению с планером это была скоростная машина. Даже ее посадочная скорость — 80 километров в час — была больше максимальной скорости планера «Гунн».
— Сумею ли я посадить самолет на такой скорости? — поделился Карл с Гуго своими сомнениями.
Тот рассмеялся:
— Ничего, если умеешь видеть землю, то прекрасно справишься с приземлением. Главное — правильное направление взгляда: тридцать метров вперед и двадцать градусов влево от оси фюзеляжа. Первый ознакомительный полет полностью выполняю я. Ты мягко держишься за органы управления, ощущаешь, как это делается, и не мешаешь мне пилотировать. Присматривайся к району полетов. А я покажу тебе высший пилотаж.
— Отлично! — обрадовался Карл. Его давняя мечта начинала обретать плоть. Родственник был деловым человеком. Оказывается, он не забыл о своем обещании, данном два с половиной года назад. Засучив рукава, Гуго с ходу брал быка за рога.
Из откровенных высказываний фон Эккарта Карлу становилось ясно, что руководство рейха приступило к созданию военно-воздушных сил.
— Германия сейчас остро нуждается в летных кадрах. Те летчики, которых мы смогли сохранить после войны, — это капля в море. Их едва хватает для инструкторской работы. Даже я вынужден обучать молодежь, хотя занимаю высокую должность в рейхсвере. Это мой долг старого члена НСДАП.
Шурин не только учил Карла летному делу, но и просвещал в других вопросах.
Пока заправляли самолет бензином, готовя к следующему вылету, они отходили в сторону и, лежа на траве, дымили сигаретами. Гуго продолжал вводить Карла в курс событий. Для этого ему не нужно было разглашать государственную тайну. Масштабы строительства ВВС приняли такой размах, что вышли за габариты секретности. Скрыть создание люфтваффе от союзных наблюдателей было потруднее, чем ослу спрятать уши.
— Подготовка летчиков ведется с большой интенсивностью. Ты, Карл, этому свидетель здесь, в Магдебурге. А у нас семь таких аэроклубов. Кроме того, подготовкой летчиков занимается школа «Морской орел» в Варнемюнде и школы «Люфтганза».
— Когда Эрвин закончит ее, он будет военным летчиком?
― Не обязательно. После окончания школы ему присвоят звание унтер-офицера резерва. Чтобы стать лейтенантом, Эрвину придется здорово послужить. У тебя с этим делом получается лучше.
― Герр майор, самолет готов к полетам, — докладывал механик.
— Хорошо, — говорил Гуго, поднимаясь, — давай, Карл, жми. Нам нужно быстрее подготовить из тебя пилота. Сейчас складывается такая ситуация, что опаздывать нельзя.
И Карл летал до чугунной тяжести в голове, до комариного звона в ушах. Ради летной карьеры стоило потрудиться.
Глава третья
Гуго фон Эккарт оказался прав: не успели к власти прийти национал-социалисты, как Версальский договор окончательно расползся по всем швам.
Карл фон Риттен, ставший к тому времени кандидатом НСДАП, пристально следил по газетам за событиями в рейхе и за рубежом. Редкие встречи с Гуго не проходили бесследно для него. Шурин делал все, чтобы сформировать у юноши национал-социалистское мировоззрение, сделать его таким же фанатичным поклонником идей Гитлера, каким был он сам. И надо сказать, что Гуго делал это не безуспешно. Семена, падавшие в хорошо разрыхленную и удобренную почву, давали ростки. Карл восторженно преклонялся перед политическим гением фюрера, который, умело испольвуя жупел «большевистской опасности», добивался для Германии все новых уступок со стороны государств Антанты.