Карл радостно вздохнул, когда закончилось врачебное обследование, хотя этой процедуре подвергался не впервые.
Фон Риттена зачислил к себе в летную группу прошлогодний знакомый — обер-лейтенант Тео Рейнгард. Карл с удовольствием вспоминал полеты на «клемме» с этим человеком.
— Ну что, барон, вы не забыли, где на самолете стоит сектор газа? — спросил он, улыбаясь своей односторонней улыбкой.
— Никак нет, герр обер-лейтенант, — ответил Карл, радуясь, что попал в его группу.
— Изучайте моноплан «Ардо-96». Через неделю начнем вывозную программу, — сказал Тео, набивая трубку турецким табаком.
Здесь, в центре, Карл встретил своих знакомых по отряду «Гитлерюгенд» — забияку Руди Шмидта и его дружка Ганса Хенске. Нельзя сказать, что это была встреча старых друзей. Для того чтобы указать кандидатам в летчики их место под солнцем, лейтенант фон Риттен полчаса тренировал их в отдании чести и передвижении по местности на получетвереньках. И только после того как парней прошиб третий пот, соизволил поинтересоваться новостями об общих знакомых. Великое дело — прусская система военного воспитания. Тут сразу становится ясно любому кретину, кто начальник, а кто нет. Прав был Гуго, посоветовав прежде всего получить офицерский чин. Ведь он давал не только высоко обеспеченное содержание, но и власть над подчиненными, всеобщее уважение со стороны цивильных.
Со следующего дня Карл и другие прибывшие для обучения кандидаты в летчики занялись теорией полетов. Моноплан «Ардо» мог развивать скорость около трехсот километров. Но теперь, после полетов на «клемме», Карла это не смущало. Успешно закончив курс «А», он уверовал в свои способности.
Его инструкторы Гуго фон Эккарт и Тео Рейнгард не стали тогда разубеждать его в этом, но Тео посчитал своим долгом предостеречь учлета от зазнайства:
— Вы, фенрих, со временем научитесь летать прилично. Но это произойдет в том случае, если не будете считать, что вам и черт не брат. Нет предела летному мастерству, как нет предела в искусстве музыкантов и художников. Все дается трудом, летной практикой. Но не дай бог явится мысль, что вы все постигли и вам можно делать все. Авиация не терпит зазнаек. Она обязательно выберет момент и подставит ножку. Не успеешь опомниться, как будет полон рот земли. Поэтому относитесь к полетам серьезно, будьте всегда начеку и в готовности выйти из любой передряги, из любого сюрприза, который может преподнести самолет.
Карл крепко запомнил слова этого прекрасного педагога с внешностью двуликого Януса, лучше которого в Германии летал, наверное, только один человек — Эрнст Удет. Карлу, поднимавшемуся в воздух с Гуго и Рейнгардом, бросалась в глаза разница в чистоте выполнения элементов полета. Родственник его, летавший от случая к случаю, «пахал» небесные нивы довольно коряво.
Геринг дождался, пока хромавший по ковровой дорожке Геббельс скроется за дверью кабинета фюрера. Рейхсминистру хотелось решить несколько вопросов с Гитлером без каких-либо свидетелей и тем более заинтересованных лиц. Он опасался помех со стороны военного министра Бломберга, фюрера СС Гиммлера и адмирала Редера, командующего флотом рейха. Каждого в отдельности он не боялся, но, объединившись против него, они могли отговорить фюрера от представления больших льгот для военнослужащих ВВС.
— Слушаю вас, Герман, — сказал Гитлер, когда тот почтительно остановился у его стола, держа в руках объемистую папку.
— Мой фюрер, прошу разрешения доложить проект формы для ВВС, знаков различия, штатную структуру и перечень требований, предъявляемых к кадрам люфтваффе.
Геринг разложил на столе альбомы с рисунками белокурых красавцев, облаченных в серо-голубую униформу.
Гитлер медленно листал альбомы, просматривая их через лупу.
Геринг давал пояснения:
— Цвет формы служащих люфтваффе будет отличаться от цвета форм армии и флота, так как это новый вид вооруженных сил, наша главная ударная сила. Покрой формы, фуражки, пилотки, обувь — все идентично общей армейской форме. Даже каски, но только они у личного состава люфтваффе будут синего цвета. Никаких дополнительных расходов на форму одежды не предвидится.
— Это разумно, — одобрил Гитлер.
— Обратите внимание, мой фюрер, на нагрудный знак принадлежности к ВВС. Он будет отличаться от обычного орла, носимого другими родами войск. Авиационный орел «косой», несколько развернут в профиль и держит в когтях не венок со свастикой, а саму свастику. Знак должен носиться на правой стороне груди.