— Отлично, — улыбался Карл. — В Рейнской области не удалось посражаться, надеюсь, теперь в Испании повоюем.
— Тихо! — остановил его Гуго, приложив палец к губам. — Ты что? Разве можно об этом вслух?
Оккупация демилитаризованной Рейнской области прошла на удивление мирно, без единого выстрела. «Зря только мы геморрой высиживали в кабинах по готовности», — жаловался Карл.
Вскоре после возвращения авиагруппы Келленберга в Темплин в Испании вспыхнула гражданская война. Мятежный генерал Франко обратился за помощью к дуче и фюреру. Те обещали сделать все возможное. Пока западноевропейские политики болтали о невмешательстве в испанские дела, генерал Шперрле формировал авиацию экспедиционного соединения — легион «Кондор» — для участия в боевых действиях на стороне мятежников.
Несмотря на строжайшую секретность (три немецких летчика, проболтавшихся женам об отправке в Испанию, были расстреляны), кое-какие слухи доходили и до Карла. Он знал, что полсотни транспортников Ю-52 включились в боевую работу, перебрасывая марокканцев из Африки в Испанию. С туземными солдатами не считались. Их загоняли в самолет по сорок человек с оружием. После перелета очумевших от необычного способа перевозки марокканцев сразу же направляли на передовую. Франко со слезами радости благодарил фюрера за помощь. В короткий срок мятежникам перебросили по воздуху подкрепление около двух дивизий. Без немецкой и итальянской помощи республиканцы давно бы вышвырнули Франко из Испании.
— Гуго, ты должен помочь мне попасть туда, — уговаривал Карл родственника. — Я очень хочу отличиться, повоевав с «красными».
— Боюсь, что при всем желании не смогу ничего сделать. Шперрле берет летчиков самых опытных. Предпочитает тех, кто уже понюхал пороху. Туда едем я, Келленберг, Тео Рейнгард. Постараюсь внести тебя в списки кандидатов.
Карл понимал, что он щенок по сравнению с названными пилотами, но ему так хотелось ощутить упоение боем.
— Гуго, дорогой, прошу тебя. Мне хочется быть вместе с вами!
— Карлхен, мы едем не на пикник. Оттуда не все вернутся. Там идет настоящая война. Если мы помогаем Франко, то на помощь республиканцам со всего мира съезжаются «красные». Россия им начала поставлять оружие и добровольцев. Ты понимаешь, какая там заваривается каша?
— Понимаю и очень хочу туда.
— Испания будет большим полигоном, где мы проверим свою технику и умение сражаться с будущими противниками. Шперрле лично отбирает туда каждого летчика. Окончательное слово принадлежит ему. И здесь я ничего не смогу изменить.
Через несколько дней все модернизированные Хе-51 были переданы в легион «Кондор». Летному составу авиагруппы обещали вскоре поставить новейшие «мессершмитты», а пока для тренировки их посадили на потрепанные «Ардо-68».
Карл вежливо постучал в дверь кабинета. Он чувствовал, что от волнения у него подрагивают пальцы рук. Сейчас должна была решиться судьба поездка в Испанию.
— Да, войдите, — пригласил властный голос.
Первое, что бросилось Карлу с порога кабинета, — это огромная груда мяса, упакованная в генеральский мундир. Красное квадратное лицо выше лба переходило на конус. Короткая шея сидела на широченных плечах. А то место, где обычно у людей бывает талия, охватывал широченный ремень, застегнутый на первую дырку.
«По сравнению с ним Геринг покажется изящным красавцем», — мелькнула шутливая мысль, несмотря на серьезность момента. Карл видел Шперрле впервые и не знал, что у него столь несимпатичная внешность.
Командир легиона «Кондор» поднял на Карла поросячьи глазки со светлыми ресницами и внимательно осмотрел с головы до ног. На лице генерала Шперрле не было ни интереса, ни желания вести беседу с лейтенантом. Углы его большого рта были дугообразно опущены вниз. Нижняя губа брезгливо топорщилась.
«У самого тупого фельдфебеля из Дрезденской школы на физиономии проглядывает больше интеллекта», — думал Карл, вытянувшись перед этим Гаргантюа. Но внешность бывает обманчива. В этом человеке с обликом и манерами мясника скрывались безжалостный, хитрый ум, недюжинная смелость и блестящие организаторские способности. Гитлер знал, кого послать в помощь Франко.
— Садитесь, лейтенант, — предложил Шперрле, нарушив затянувшуюся паузу.
Карл аккуратно опустился в кресло, стоящее посреди кабинета. Он сидел вполоборота к Шперрле и к приставным столикам, за которыми разместились еще несколько человек офицеров и штатских.