— Что? — вскинул бровь Егор.
Встретившись с ним взглядом, Шеринг отвел глаза.
— Ладно, проехали, — устало проговорил он. — Может, отдохнем минут пять? В боку колет — сил нет.
— Ты же чемпион по бегу на длинные дистанции, — напомнил Кремнёв.
— Был когда-то, — мрачно ответил Шеринг, по-прежнему не глядя Егору в глаза.
— Мужчины, нам пора идти! — поторопила Орлова. — Через полчаса они поднимут на ноги всю полицию.
— Идем, — кивнул Шеринг и, «отклеившись» от стены, зашагал за Надеждой.
Минут через двадцать они вышли к морю.
— Далёко еще? — спросил Шеринг, обливаясь потом.
— Вот за этим камнем, — сказала Орлова, уверенно шагая вперед.
Она свернула за черный утес, обрызганный морским прибоем, но вдруг отпрянула назад. Егор осторожно выглянул из-за камня. Возле причала дежурили пятеро вооруженных до зубов громил.
— Что будем делать? — спросила Орлова.
— Попробуем обойти с другой стороны. Там между камнями и стеной яхт-клуба есть лазейка.
Они двинулись назад, обогнули причал по широкому кругу и, обойдя стороной яхт-клуб, вышли к узкому проходу к воде. Орлова хотела пойти вперед, но Егор удержал ее.
— Теперь я попробую, — сказал он и шагнул веред.
Стараясь ступать как можно тише и не сдвинуть ногой мокрые камни, Кремнёв прошел по проходу, достиг угла стены и осторожно выглянул.
Через секунду он снова прижался спиной к стене.
— Что там? — спросила Орлова.
— Еще семеро, — мрачно ответил Егор. — Да, сестренка, похоже, у тебя с ними одна карта на двоих.
Надежда помрачнела. На лице ее появилась растерянность.
— Ладно, — сказал Егор, стараясь, чтобы голос звучал ободряюще. — Пойдем ва-банк. Я их отвлеку, а ты заводи свою шаланду, забирай этого (тут Кремнёв кивнул на Шеринга) и вали.
— Что значит «вали»? — нахмурилась Орлова.
— Да не напрягайся ты так. Поедешь вдоль набережной до первого причала. Там и встретимся.
Надежда кивнула:
— Хорошо.
Кремнёв перевел взгляд на Шеринга.
— А ты сейчас пойдешь со мной, к этим.
Лицо бизнесмена приобрело сероватый оттенок.
— С какой стати? — хрипло спросил он. — Я… Я не хочу!
Кремнёв поморщился.
— Мойша, заткнись и слушай. Если я прокашляю вот так — два раза (Егор дважды коротко кашлянул) или вдруг скажу: «Я так думаю», вскакивай и беги к Ирине.
Шеринг озадаченно нахмурился.
— А почему я должен вскакивать? — спросил он. Егор усмехнулся.
— Потому что падать придется, моня.
15
Пару минут спустя Шеринг осторожно вышел из-за угла и заковылял к вооруженным громилам, охраняющим пристань. Когда они повернули головы на шум, он зашагал быстрее и для убедительности даже захромал.
Вскоре семеро бойцов взяли бизнесмена в кольцо, направив на него автоматические винтовки.
— Не стреляйте, — слабым голосом проговорил Шеринг, избрав на этот раз для общения английский язык.
— Кто такой? — спросил один из бойцов.
— Я…
Договорить Шеринг не успел, поскольку из-за угла выскочил Кремнёв. В руке он держал пистолет с глушителем. Шеринг вскрикнул и, оттолкнув от себя одного из бойцов, бросился к причалу.
Кремнёв вздернул руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Раздался хлопок. Шеринг споткнулся и, широко раскинув руки, рухнул на землю, ткнувшись лицом в прибрежный песок.
— А ну стоять! — крикнул один из бойцов Кремнёву.
Теперь все семь стволов были направлены на Егора. Он опустил руку, сжимающую пистолет, а другой рукой устало вытер потный лоб.
— Ублюдок! — крикнул он по-английски. — Сволочь!
Егор подошел к бездыханному Шерингу, остановился рядом и пнул его ботинком по ребрам. Бойцы следили за его действиями слегка растерянно, не зная, что предпринять.
Один из семерки — по всей вероятности, главный — сделал несколько шагов по направлению к Кремнёву, по-прежнему держа его на мушке, затем повернулся к стоящему рядом боевику и сказал:
— Рик, фотографии у тебя?
Парень по имени Рик достал из заднего кармана брюк два фотоснимка и протянул их главному.
— Пристрелил паскуду, — проговорил тем временем Егор и снова пнул лежащего на песке Шеринга по ребрам.
— Эй, полегче! — обратился к нему главный. — Этот кусок дерьма уже мертв! Кстати, ты из какой группы?
— А?
— Я спрашиваю: из какой ты группы? Что-то я тебя не помню, приятель.
Кремнёв свирепо и подозрительно прищурился на главного.