– Я знаю, – тихо сказала Дженифер, скромно опустив очи и продолжая орудовать штурвалом.
– Что ты знаешь? – спросил ее Соловьев настороженно.
– Все знаю, – сказала девушка более твердым голосом. – Но расскажу только при одном условии – если ты меня возьмешь с собой!
– Ну-у, девка! – всплеснул руками дед Козьма.
– Ладно, возьму, – сказал простодушный Соловьев, переползая по шаткой посудине поближе к девушке. – Только давай, рассказывай скорее, а то Ведун сказал, времени, мол, мало осталось…
– Я была еще совсем маленькой, – начала свой рассказ Дженифер, когда они прибыли на маяк и расположились в гостиной у камина, – когда инкубаторские войска начали свое нашествие.
Однажды, когда мы с мамой шли в магазин для того, чтобы отоварить наши продовольственные карточки, начался артобстрел. Я помню, как мы спрятались в подъезде какого-то старого одноэтажного дома. Я еще спросила тогда у мамы, зачем в одноэтажном доме нужен лифт. Мама ничего мне не ответила, поскольку была сильно напугана бомбежкой. Но я не боялась, потому что с первых дней жизни привыкла к грохоту, живя в квартире рядом с трамвайным депо. И вдруг двери этого лифта открылись и оттуда вышли несколько человек в черных одеждах. Кажется, они были лысые, как кришнаиты. Они увидели нас с мамой и страшно обрадовались. Больше я ничего не помню. Очнулась я уже здесь. Но я найду тот дом, поскольку он запечатлелся в моей памяти с фотографической точностью.
– Очевидно, это тот самый дом, в развалинах которого ты и была мною найдена! – догадался старик.
– Ну разумеется! – подвел черту вышесказанному Соловьев. – Сейчас мы хорошенько пообедаем и все вместе поедем туда.
– Это в нескольких сотнях миль отсюда, – вздохнул Козьма. – Как же мы дотудова доберемся-то? У меня никакого бензина не хватит. Да и недели три, а то и месяц уйдет, пока мы туда прибудем!
– Так это что, в другом городе? – удивился Соловьев.
– В другой стране, сынок, в другой стране!..
– Все! – воскликнул Соловьев с горечью. – Все пропало!
– А, может, не все? – лукаво улыбнулась Дженифер, доставая из-под свитера круглое зеркало диаметром сантиметров сорок.
– Что ты хочешь этим сказать? – не понял Соловьев.
– А как ты сюда попал? А? Может, еще разок попробуешь?
Соловьев почесал затылок. Что ни говори, а девушка чего-то соображает.
Глава 9
Снаряды рвались один за другим, оглушая ополченцев и засыпая их кусками земли и асфальта. Бойцов осталось очень мало. Их количество уменьшалось с каждым взрывом, с каждым выстрелом вражеского оружия.
Забинтованный и окровавленный лейтенант Герасимов ползал между залегшими солдатами и слабым голосом пытался их подбадривать.
Внезапно все кончилось. Артобстрел прекратился и в воздухе зависла тягучая тишина.
– Танками сейчас попрут, – без энтузиазма сказал один из бойцов.
– Не попрут, – ответил другой. – Один раз попрали – и допрались. Не попрут, однако.
И действительно. Танки не показались. Те пять штук пулеметов, которые успел изготовить Пономарев, наводили страх на инкубаторских роботов. Да-да, настоящий панический страх. После того памятного случая с отражением танковой атаки Соловьевым, инкубаторские танки больше не совались. Враг ограничивался артобстрелами и бомбометанием с самолетов, что тоже было не очень приятно. А Инкубатор не мог отказаться от этого маленького, но упрямого кусочка земли и горстки людишек на нем.
Пономарев сидел на крыше Дома Культуры и, используя подзорную трубу, вглядывался в сторону врага.
Когда на крышу поднялся лейтенант Герасимов, напугав Пономарева чумазым лицом, тот сказал, что ему не нравится это подозрительное затишье.
В ответ на это раздался громоподобный металлический голос, усиленный динамиками. Голос говорил:
– Эй! Архангелогородцы! С вами говорит Инкубатор! Сопротивление бесполезно! Если вы сдадитесь, то некоторым из вас гарантирована жизнь и хорошо оплачиваемая работа! В противном случае, вас не спасет даже ваше оружие!
– Слышали мы эти песни, – сказал Пономарев. – Герасимов, займитесь-ка командованием, а я пойду.
– Опять к верстаку? – с уважением в голосе спросил лейтенант.
– Угу, – сказал Пономарев. – К нему, родимому.
Ему и впрямь предстояло доделать очередной автомат, но перед этим он планировал сходить в руины на поиски запчастей для следующей партии. Пономарев не собирался вести оборонительную войну. Он решил брать Инкубатор штурмом. Но для этого нужен был по крайней мере еще десяток автоматов. Помощников у него не было – все занимались обороной своего последнего убежища, а в планы Пономарева никто не верил. Все продолжали бояться неведомой силы врага.