Возможно, именно поэтому я долгое время не мог заснуть и просто смотрел на потолок. На лампочки, белые как катаракта. Наконец я сделал глубокий вдох, расслабился, смирился и погрузился в дрёму…
…
…
…
— Давай поиграем… Я-ма-то…
Я посмотрел на Х, которая протягивала мне набор для игры в шахматы (детский) и кивнул:
— Ладно.
Минуту спустя мы сидели посреди зала и переставляли фигуры.
— Кстати, а сколько времени обычно проходит между моими визитами? — спросил я, задумчиво двигая коня.
— Прошло… три дня…
Я кивнул.
Как ни странно, до сих пор разные миры сохраняли примерно одинаковую скорость течения времени, хотя мой предшественник в своих записях и говорил, что последняя была случайной. Впрочем, в том же Файране время наоборот неумолимо ускорялось после каждого моего визита. Возможно он, Фантазм, сам не знал, как это работает. Или здесь была некая система, чтобы понять природу которой нужно провести сложнейший математический расчёт…
— Твой… ход…
— А, да. Шах и мат.
Х молча уставилась на доску.
— Реванш?
Она кивнула.
— Ладно, но только в другой раз. Дела. Сама понимаешь.
Она кивнула.
…Как очень недовольная механическая кукла, после чего стала задумчиво разглядывать фигуры на шахматной доске.
Возможно с моей стороны было немного неправильно заканчивать партию так быстро… Она ведь просто хотела поиграть… Ну… пусть. Когда вернусь, устроим с ней полноценный турнир. А это так: «завтрака».
И кстати говоря, откуда я собрался возвращаться?
Я спустился по лестнице и посмотрел в тёмную вереницу коридоров.
В первую очередь я проверил свою печать — последняя была на месте. На всякий случай, я сделал её ещё немного крепче, после чего серьёзно задумался.
17. луи
Я спустился по лестнице и посмотрел в тёмную вереницу коридоров.
В первую очередь я проверил свою печать — последняя была на месте. На всякий случай, я сделал её ещё немного крепче, после чего серьёзно задумался.
Всего у меня было три варианта:
Проведать Золотые крылья и посмотреть, как там прохлаждаются (ха) Знаменосцы.
Снова навестить Натаниэля, мир которого должен был сильно измениться после того, как исчезла проклятая дверь.
Проверить новую трещину, которая сделалась ещё немного шире, так что теперь я мог пролезть в неё, не сгибая спину (только шею).
Я прикинул и наконец направился к новоявленной трещине. Всё равно очерёдность не имела особого значения; если же это действительно был новорождённым мир, следует попробовать закрепиться в нём прежде, чем это сделает один из Них.
Туннель оказался на удивление длинным, сильно длиннее, чем все остальные. В один момент стенки его переменились и стали напоминать панели из хорошего тёмного дерева. Когда же я наконец выбрался наружу, то попал в очень маленькую комнату, в которой мне действительно пришлось согнуть свою спину.
Что это? Мир карликов?
Нет… Вскоре я заметил туманные очертания человека, который сидел передо мной. Тогда я снова осмотрелся, заметил столик, сидение напротив, почувствовал лёгкую вибрацию у себя под ногами и понял, что нахожусь внутри кареты.
Более того, прямо в голове моего единственного попутчика разрастался заметный синеватый вихрь.
Это заставило меня насторожиться.
В «том» мире тоже был много потенциальных носителей. Проблема в том, что это была ловушка.
На всякий случай, я провёл рукой прямо перед лицом неизвестного, но последний ничего не заметил. Даже спрятанное за туманной дымкой, лицо его казалось задумчивым и предельно сосредоточенным.
Наконец я выглянул наружу, посмотрел на кучера, который обладал образцовым психическим здоровьем, пожал плечами и всё же захватил тело пассажира.
Когда туман развеялся, я обнаружил себя в салоне кареты с бархатными красными стенками. На другом кресле лежал кожаный саквояж. Я посмотрел на него и на собственные руки. Последние были сморщенными и очень бледными, почти белыми.
На мне были длинные кавалерийские штаны и бархатный пиджак, из переднего кармана которого торчала искусственная роза. Седые волосы были длинными. Старое лицо — бритым.
Занятно… по всей видимости, в этот раз я превратился в старика. Я хмыкнул… и вдруг почувствовал лёгкий укол в районе языка. Удивлённый, я открыл рот и осторожно ощупал свои зубы. Мои клыки были необычайно длинными — намного длиннее, чем полагается обычному человеку.
Неужели я был…
И тут карета наехала на кочку, и салон пронзила сильная дрожь. Я дёрнулся в сторону, палец, которым я ощупывал свои правый верхний зуб, дрогнул… и отломал последний.