— Поймите, — убеждал я его, — ваши представления о характере наступательных операций устарели. Правы вы только в одном: до предела увеличив темпы наступления, мы создадим для себя дополнительные трудности. Но это и есть наиболее верный путь к победе. В случае робких и нерешительных действий противник вынудит нас к затяжным боям, которые потребуют длительного времени и больших жертв. Необходимо умело использовать рассредоточенное построение вражеских войск. Вот посмотрите, — показал я на карте. — На нашем направлении нет сплошного фронта, войска противника рассредоточены на большом пространстве по фронту и в глубину. Если нам удастся развить высокие темпы, они не успеют своевременно и организованно вступать в бои. Первое время противник будет находиться в некотором неведении. А как только наши части выйдут к Чансыру и Долоннору, драгоценное время будет противником уже упущено. Мы должны всюду упреждать его, бить по частям. Для этого необходима ошеломляющая оперативная внезапность за счет непривычных для противника высоких темпов наступления. Борьба за время и пространство должна обеспечить победу малой кровью.
Полагая, что и среди офицеров могут найтись приверженцы «нормальных» темпов продвижения и вообще сторонники «спокойной войны», решил собрать ведущих работников штаба. На совещании изложил идею своего решения и нарисовал общую картину, которая сложится после того, как три советских фронта проведут мощную авиационную и артиллерийскую подготовку. Рассказал о предстоящих действиях бомбардировочной авиации фронтов и Ставки Верховного Главнокомандования по крупным узлам дорог, узлам связи и важнейшим пунктам и объектам противника. Вслед за ними войска трех фронтов одновременно атакуют все группировки противника, а десантные части в первые же дни захватят города Харбин, Чанчунь, Мукден, Порт-Артур и другие жизненно важные центры страны.
В этих условиях наш внезапный и стремительный ночной бросок вперед через границу без артподготовки будет не только необходим, но и очень полезен в интересах всей операции. Для достижения большой ударной силы на главном, Долоннор-Жэхэйском, направлении войска будут построены в два эшелона и получат сильный резерв.
В первый эшелон назначались советские танковые и механизированные соединения, обладающие наибольшей маневренностью, огневой и ударной мощью. На усиление они получали истребительно-противотанковую, зенитную артиллерию и инженерные подразделения. Во втором эшелоне предстояло действовать главным силам — советским и монгольским кавалерийским дивизиям. Резерв составили две кавалерийские дивизии монгольской армии, истребительно-противотанковая артиллерия, полк гвардейских минометов и другие части.
Войска первого эшелона должны были уничтожить передовые части противника в полосе государственной границы и обеспечить главным силам — второму эшелону — возможность наступать в самом высоком темпе. В случае появления перед передовыми частями крупной группировки противника следовало сковать его и этим обеспечить маневр наших главных сил во фланг или тыл врага. Резерв — две кавдивизии — был достаточно мощным, чтобы решающим образом либо развить успех, либо отразить возможные контрудары противника в ходе наступательной операции. Наилучшей формой построения предбоевого и боевого порядка была избрана форма, напоминающая собой ромб. Впереди ударная группировка: уступом вправо и влево — усиленные кавдивизии второго эшелона, сзади — довольно крупный резерв.
На Калганском вспомогательном направлении мы создали также достаточно мощную группировку из советских и монгольских мотомеханизированных соединений. Ее задача состояла в прикрытии правого фланга главных сил группы и развитии наступления параллельно с главной группировкой на Калганском направлении.
По отдельным вопросам и репликам мне стало ясно, что руководящий состав штаба группы отчетливо представляет необходимость ошеломляюще внезапных ночных действий.
В перерыве совещания офицеры и генералы оживленно обсуждали план операции. По доносившимся до меня фразам было ясно, что все они увлечены предполагаемым размахом и темпами ее развития. Но план, как бы хорош он ни был, — лишь теоретическое предначертание боевых действий, обоснование объективных возможностей победы и путей ее достижения. Чтобы эти возможности стали действительностью, надо обеспечить твердое и уверенное управление войсками. Дело в том, что командный состав и руководящие работники штаба Конно-механизированной группы, хотя и имели хороший опыт в этом отношении, однако в большинстве своем приобретали его в процессе боевой учебы в мирных условиях Дальневосточного военного округа (исключение составляли несколько бригад, прибывших с Западного фронта). К тому же организация управления отрабатывалась применительно к общевойсковой армии. Между тем действия такой подвижной группировки, как Конно-механизированная группа, имеют свои особенности: она наступает, как правило, в отрыве от главных сил фронта, на отдельном операционном направлении, или совершает глубокий рейд по оперативным тылам противника; ей свойственны широкие, стремительные маневры, достижение внезапности ударов по флангам и тылу основных группировок врага, захват жизненно важных объектов в его глубоком тылу, разгром подходящих фронтовых резервов и баз снабжения и так далее. Значительные трудности заключались и в том, что Конно-механизированная группа — это, как правило, временная оперативная группировка, создаваемая часто для решения одной или двух последовательных наступательных операций. Состав ее меняется в зависимости от конкретно сложившейся фронтовой обстановки — от двух корпусов (кавалерийский и механизированный или танковый) с соединениями усиления до нескольких — пяти-шести корпусов. Все это предопределяло своеобразие управления такой подвижной группировкой.