Учитывая успешное развитие наступления, командующий войсками фронта приказал создать[16] подвижные механизированные группы и еще более увеличить темпы. К исходу 14 августа нам предлагалось овладеть городом Чжан-бэй, а 15 августа — сильным Калганским укрепленным районом. На главном направлении Конно-механизированной группы участь города Долоннора должна была решиться 15 августа. В последующем предстояло развивать наступление в горах Большого Хингана на город Жэхэ[16].
Во многом мы предвосхитили этот приказ. Впереди обеих наших группировок с самого начала наступали сильные высокоподвижные танковые и механизированные группы. Они действовали на 15–20 километров впереди главных сил, а временами уходили и дальше. По оперативным масштабам обычного театра военных действий — это незначительное расстояние, но в условиях пустыни, где цена каждого шага в десятки раз весомее, оно отвечало интересам боевой задачи.
Новые повышенные темпы вызывались необходимостью сложившейся обстановки. Все еще существовала угроза флангового удара дэвановских кавдивизий из района Бан-дидагэген-Сумэ. Могли подойти и главные силы япономаньчжурских войск, сосредоточенные в пространстве между Долоннором и Жэхэ. Сохранялась еще и вероятность столкновения с сильной группировкой противника, которая могла выдвинуться из района Шанду, Чансыр.
Достигнутые успехи открывали перед нами исключительно выгодные перспективы стремительного глубокого наступления через пустыню и внезапного выхода в долину реки Луаньхэ.
Приказы командования Забайкальского фронта нацеливали Конно-механизированную группу на наиболее полное использование этой перспективы.
Подготовка боевых распоряжений соединениям облегчалась тем, что их задачи остались прежними, изменились только сроки. Чтобы не томиться в ожидании боевых донесений из соединений первого эшелона и передовых частей, передовому командному пункту лучше было находиться в первом эшелоне, а с рубежа озера Арчаган-Нур — в одном из соединений мехгруппы.
Перед выступлением на Долоннор у нас появился новенький «додж» с радиостанцией. Сопровождавший его представитель отдела связи фронта доложил, что машина прислана генерал-полковником Леоновым для того, чтобы обеспечить мне связь со штабом фронта. Невольно вспомнился последний разговор с А. И. Леоновым перед операцией. Тогда он пожелал мне успеха, а на прощание сказал:
— О связи с фронтом не беспокойся, я тебя всюду найду.
В душе поблагодарил Алексея Ивановича за своевременную помощь. Нам предстояло совершить решительный бросок к отрогам Хингана, и эта радиостанция прибыла весьма кстати.
Перед рассветом, как всегда, прохладно. Выручает фронтовая спутница — бурка. Одна пола — постель, — другая — одеяло. Но спать уже некогда. Через час должно возобновиться наступление. Густая гобийская тьма постепенно растворяется, бледнеет. И вот уже слышатся команды, раздается шум моторов. Ритм боевой жизни усилился.
Оперативная группа двинулась в голове главных сил Долоннорского направления. Инженерная разведка доложила приятную весть: местность впереди более проходима. Нам предстояло наступать по голой степи, лишь кое-где пересеченной увалами да небольшими высотами и солончаковыми лощинами. Но эти, казалось бы, малозначительные дороги, ускользнувшие от внимания инженеров, и преподнесли нам неприятные сюрпризы. Твердый грунт, усыпанный галькой, оказался не таким уж удобным для движения. Первой почувствовала это не полностью подкованная монгольская конница. Еще хуже пришлось мотоциклетным подразделениям. Попадая под колеса, галька бросала машины из стороны в сторону, выбивая руль из рук. После часа такой езды руки немели от напряжения. Не легче было и тем, кто сидел в кузовах автомобилей: тряска изматывала до колик в животе.
А с востока уже медленно и грозно накатывалось гобийское солнце. Степь покрылась темными штрихами теней от приземистого кустарника — горчака и лебеды. Потом, как бы испугавшись беспощадных лучей знойного властелина пустыни, тени стали сжиматься и прятаться под растения. Из-под колес то и дело выскакивали полевые мыши, суслики и с писком исчезали в норах. Вдали мелькали пугливые тарбаганы. Здесь, на безлюдье, их было особенно много.
Перед мысленным взором вставала карта с оперативной обстановкой, уже в который раз думы возвращались к различным вариантам встречного боя на рубеже озер Арчаган-Нур и Далай-Нур. «Только бы упредить князя Дэ-вана в захвате этого рубежа!» Особенно беспокоило отсутствие новых сведений о танковой дивизии японцев, которая находилась в районе Калган. Быть может, она выдвигается по горной дороге от Калгана через Гуюань к Долоннору?..