— Оставьте меня здесь, а сами идите вперед. Отомстите за меня!..
Цирики знали, что спорить с ним бесполезно. Его положили на здоровый бок, оставили запас воды.
Лежа недалеко от траншеи, Данзанванчиг услышал вдруг шорох и тяжелое, прерывистое дыхание. С трудом подняв голову, он увидел вражеского солдата. Одной рукой тот держал винтовку, другая беспомощно висела вдоль туловища. Скрестились непримиримые взгляды. Грянул выстрел. Пуля обожгла плечо Данзанванчига. С трудом вытащив из мокрой кобуры пистолет, он разрядил обойму в сторону стрелявшего…
Герой калганского боя очнулся в полевом госпитале. Советские врачи сделали все возможное, чтобы спасти жизнь тому, кто не щадил ее ради нашей общей победы. И спасли…
Прекрасной школой стала армия и для друга Дампила и Данзанванчига — молодого цирика Лувсанцэрэнгийна Аю-уша из Тугрик-Сомона, Убурхангайского аймака. За три года он не только научился свободно читать, писать, но и отлично изучил боевую технику, вырос духовно и физически. Большую роль сыграли братская поддержка сослуживцев, крепкое войсковое товарищество.
В армии Аюуш понял по-настоящему всю глубину народной пословицы: «В юрте опора — центральный столб, в жизни — друг».
А в боях у перевала Чулгалтхалга он впервые почувствовал себя опорой батальона.
…Вроде бы и не по уставу использовать в разведке станковый пулемет. Но комбат Сосор решил, что наблюдательный пулеметчик Аюуш с помощником Санжа благодаря такой своеобразной разведке боем скорее помогут раскрыть систему огня противника, чем другие.
Пробираясь от укрытия к укрытию, Аюуш присматривался в бинокль к темным «юртам» дзотов. Время от времени посылая очереди, вызывал их ответный огонь. Так удалось засечь семь пулеметных дзотов и один орудийный дот. Когда начался решительный штурм, артиллеристы ударили по ним прямой наводкой.
Во время штурма пулемет Аюуша двигался в боевых порядках роты и, ведя огонь по пулеметным точкам противника, расчищал путь.
Врагу удалось нащупать досаждающий ему пулемет.
— Я ранен, — прошептал Санжа. — Перевяжи меня.
Аюуш осмотрел товарища. Пуля прошла через левое плечо. Достал индивидуальный пакет, но в этот момент заметил трех японских солдат, подползавших под прикрытием бурьяна и кустарника. Значит, стреляли они. Аюуш припал к пулемету, быстро поймал в прицел приплюснутые пилотки и длинной очередью сразил их. Потом перевязал товарища…
У высоты, справа от дороги, хорошо замаскированный вражеский пулемет не давал бойцам поднять головы.
— Подавить! — приказал командир.
Аюуш со. своим помощником пополз в обход. На пути им встретилось несколько японцев. Увлеченные боем, они не заметили подкрадывающихся по глубокой меже цириков. Внезапный кинжальный огонь Аюуша застиг их врасплох. В завязавшейся перестрелке Аюуш и Санжа были ранены, но продолжали настойчиво продвигаться к вражескому дзоту. Превозмогая боль, Аюуш послал в амбразуру несколько очередей. Ну вот, казалось бы, и выполнено задание.
Но в это время пулеметчиков нащупал японский снайпер. Еще две пули ранили Аюуша. Санжа хотел разорвать гимнастерку и перевязать пулеметчика, но не хватило сил. Почувствовав ослабление огня, японцы ринулись в контратаку. Аюуш приподнялся, чтобы лучше разобраться в происходящем. Пуля пробила ему грудь.
Последняя пулеметная лента. Последний запас сил. Цепь японцев уже в 40–50 метрах. Приподнявшись на локтях, тяжелораненый Аюуш дал последние очереди по врагу.
Цирики, посланные к раненым, не смогли к ним пробраться, но увидели, что Санжа лежит без движения, Аюуш же прополз несколько метров, бросил гранату и заставил умолкнуть два вражеских пулемета…
На безжизненном теле героя военфельдшер насчитал одиннадцать пулевых ран. Одиннадцать раз мог уйти с поля боя пулеметчик Лувсанцэрэнгийн Аюуш, и столько же раз его сердце подсказывало: «Держись! Не покидай друзей! Только ты можешь заткнуть огневую пасть врага и открыть путь своим братьям. Держись до последнего!».
День штурма Калганского укрепленного района оказался как бы на стыке двух этапов операции на Забайкальско-Маньчжурском стратегическом направлении. 18 августа Квантунская армия была отрезана от ее крупнейших резервов в Северном Китае. Войска Забайкальского фронта выполнили свою ближайшую задачу.
Стремительный рейд советско-монгольских войск по суровой пустыне Гоби и наступление через труднодоступные горы Большого Хингана привели в изумление стратегов Запада. Ведь они пророчили, что борьба Советской Армии с Японией будет носить затяжной характер. Американский военный обозреватель Хэнсон Болдуин заявлял, например, что «такие трудности и расстояние быстро преодолеть невозможно». То же самое утверждал и английский обозреватель генерал-лейтенант Мартин: «Менее чем за шесть месяцев на серьезный успех Советской Армии рассчитывать не приходится». А бывший тогда премьер-министром Англии Уинстон Черчилль вообще считал, что для разгрома Квантунской армии советским войскам понадобится не менее года.