Все эти сведения требовали тщательной проверки. Но у нас не было для этого времени. Если передовой отряд ворвался в город, следовало принимать меры для быстрого наращивания усилий; если же… И вот тут меня осенила догадка: возможно, передовой отряд двинулся в обход города с юга, получив новое боевое распоряжение командира дивизии? Чтобы уточнить обстановку, надо немедленно выдвинуться непосредственно к городу. Можно было, конечно, послать для этой цели кого-либо из офицеров. Но ждать его возвращения и терять время — излишняя роскошь, которую нельзя себе позволить.
Машины ехали быстро, но мне казалось, что время тянется невыразимо медленно. Слева остался монастырь, справа за нами виднелась узкоколейка. Склоны горы постепенно раздвигались, открывая перед нами панораму Жэхэ. Я внимательно всматривался в очертания освещенного утренними лучами незнакомого китайского города. На переднем плане — снова стоящий у дороги монастырь (просто удивительно, сколько их здесь!), от него тянется загнутая вправо улица, к ней примыкает железнодорожная станция. Левее дороги от жилого массива километра на два возвышается крепостная стена. Потом она поворачивает на восток. Внешне все спокойно. Значит, передовые отряды в город не вошли. Видимо, они действительно совершают обходные маневры с юга и с других направлений, чтобы перехватить шоссейную и железную дороги и отрезать этим пути отхода Жэхэйской группировки на Пекин и на восток к морю.
Обстановка в связи с этим могла в любой момент резка обостриться. Поднятый по боевой тревоге гарнизон Жэхэ, и бригады, дислоцирующиеся в близлежащих населенных пунктах, могли в случае неудачно сложившегося для них боя предпринять попытку уйти на соединение с Северным фронтом японских войск в Китае, то есть на Пекин, либо двинуться на Ляодунский полуостров.
Надо было что-то немедленно предпринять. Но что? Главные силы 59-й кавалерийской дивизии могли подойти к Жэхэ лишь через час-два. Вот, если бы можно было упредить полковника Никамуру и не дать ему поднять по тревоге дивизию. Но как это сделать? Послать в город парламентеров? Нет! Ведь продолжает же фанатично драться гарнизон Хайларского укрепрайона в полосе наступления 36-й армии. А Калганский укрепрайон?.. Я невольно взглянул на часы: вот уже два часа длится штурм укреплений перед Великой китайской стеной. Кто может дать гарантию, что приведенный в боевую готовность гарнизон Жэхэ не проявит такого же безрассудства и не вступит в яростную борьбу с нами?
А что если самому заявиться в штаб японского гарнизона и продиктовать условия капитуляции? Ведь именно во время наших переговоров Никамуре доложат о том, что дороги на Пекин и к морю перерезаны, что с запада к городу подошли крупные силы советских войск. Об этом мы могли позаботиться и сами. Ведь у нас под руками в плену целое подразделение вражеских солдат. Мне казалось, что это, пожалуй, наиболее верный путь принудить Никамуру к капитуляции.
Офицерам связи были отданы необходимые распоряжения, и мы двинулись в город. Теперь многое зависело от того, насколько быстро, без задержек проскочим к штабу.
Несколько наших автомашин плотной колонной, на большой скорости пронеслись мимо монастыря. Слева замелькали редкие улицы с огородами, на которых уже виднелись согнутые черные спины землеробов. Под колеса остервенело бросались собаки. Прохожие удивленно таращили глаза. Кто-то, испугавшись, спешил скрыться во дворе, кто-то, разобравшись, в чем дело, приветливо махал руками. При въезде на одну из центральных улиц я увидел впереди японский патруль.
— Возле них остановись.
— Может, не надо? — буркнул мне в ответ сержант Король, — но, не получив ответа, повторил приказ — Есть остановиться,
Почти не сбавляя скорости, шофер выключил сцепление и нажал на тормозную педаль. Машина с диким визгом остановилась. Другие автомобили остановились так, что перекрыли улицу. Сообразив, в чем дело, японцы опешили. Капитан Семенидо с переводчиком подбежал к ним и потащил в машину, объясняя на ходу, что от них требуется указать наикратчайшую дорогу в штаб дивизии.
Не успели мы тронуться, из двора выскочили два наших солдата.
— Стойте! — крикнул один из них и, подбежав, доложил — Товарищ командующий, в городе японские части. Они в крепости на северной окраине. Наши дивизионные разведчики проникли в центральную часть города. Штаб японцев расположен на площади у крепостной стены и частью в крепости.