Второй вопрос, который решают реки, - это вопрос... пищеварения.
Если что-то съедобно, это не значит, что оно съедобно прямо сразу. Такие вещи, как сырую пшеницу, конечно, можно жевать, но они, как правило, тяжелы для всех частей пищеварительной системы, что приводит к кровавым ртам, кровавым желудкам и кровавым какашкам. Это не очень хорошо в любом возрасте.
Сырые зерна можно сварить, чтобы получить отвратительную по вкусу, виду и консистенции кашу, но варка разрушает питательный профиль зерен и в любом случае требует значительных затрат топлива. Варка может сработать как дополнительный источник пищи для племени, которое кочует с места на место и часто имеет запас свежих дров и всего несколько ртов для пропитания, но это совершенно не годится в пустынной долине. В пустынях вообще не бывает много деревьев. Деревья, конечно, встречаются в пустынях вдоль рек, что ставит источники топлива в прямую конкуренцию с сельскохозяйственными угодьями. В общем, суть в том, что успешное речное сельское хозяйство порождает большое местное население. Варить пищу для большого количества людей - для общины - каждый день просто невозможно в мире до появления угля или электричества.
Итог? Расчистка земли, рытье ирригационных канав, посадка семян, уход за посевами, сбор и обмолот зерна - это легкая часть раннего сельского хозяйства. По-настоящему тяжёлая работа - это взять два куска камня и перемолоть урожай - по несколько зерен за раз - в грубый порошок, из которого потом можно приготовить легкоусвояемую кашу (не требующую подогрева) или, если вы гурман, испечь хлеб. Нашей единственной доступной силой была мускульная сила - как у людей, так и у животных, - и печальная физика процесса измельчения требовала так много труда, что это удерживало человечество в технологической колее.
Реки помогли нам решить и эту проблему. Водяные колеса позволили нам перенести часть кинетической энергии реки на мельничный аппарат. Пока текла вода, колесо вращалось, один большой камень скрежетал о другой, и нам оставалось только высыпать зерно в мельничную чашу. Подождал немного и, вуаля, мука!
Водяные колеса были важным средством экономии труда. До этого почти вся эта экономия просто возвращалась в изнурительный труд орошаемого земледелия, позволяя обрабатывать больше земли и получать большие и надежные урожаи. Но когда процесс "от фермы до стола" стал чуть менее трудоемким, мы впервые начали получать излишки продовольствия. Это также освободило часть рабочей силы, и мы случайно придумали, чем им заняться - управлять излишками продовольствия. Бам! Теперь у нас есть керамика и цифры. Теперь нам нужно как-то хранить запасы и вести подсчеты. Бам! Теперь у нас есть основы инженерного дела и письменность. Теперь нам нужен способ распределять запасы еды. Бам! Дороги. Все наши богатства нужно было хранить, управлять ими и охранять их в централизованном месте, а все наши навыки нужно было передавать будущим поколениям. Бам! Урбанизация и образование* (Да, все это очень похоже на Civilization от Sid Meier. "Пацаны проверяли").
На каждом этапе мы забирали часть рабочей силы из сельского хозяйства в новые отрасли, которые управляли, использовали или улучшали то самое сельское хозяйство, из которого эта рабочая сила изначально пришла. Постоянно растущие уровни специализации труда и урбанизации сначала дали нам города, затем города-государства, затем королевства и, в конце концов, империи. Оседлое земледелие могло дать нам больше калорий, а пустыни обеспечивали лучшую безопасность, но для того, чтобы мы встали на путь цивилизации, потребовалась сила рек.
В течение этих первых тысячелетий не было больших изменений.
Сельскохозяйственные системы, управляемые реками, могли появиться - и появились - вдоль многочисленных рек мира, но культуры, наслаждающиеся хрустящей корочкой пустыни, были редкими птицами. Нашими первыми хорошими вариантами для оседлых сельскохозяйственных цивилизаций были нижний Тигр, Евфрат и Нил, средний Инд (современный Пакистан) и, в меньшей степени, верхний Желтый (современный северо-центральный) Китай и ... это все.
Культуры, возможно, смогли бы выделить для себя ниши, или королевства, или даже империи вдоль Миссури, или Сены, или Янцзы, или Ганга, или Кванзы, но ни одна из них не была бы достаточно изолирована от соседей, чтобы выжить. Другие группы - будь то цивилизованные или варварские - измотали бы эти эхо-культуры неослабевающей конкуренцией. Даже самая большая и самая крутая из всех этих эхо-империй - римляне - "продержалась" всего пять веков в мире ранней истории. В отличие от них, Месопотамия и Египет просуществовали несколько тысячелетий.