— Как ты распорядилась, никакого алкоголя, — заверил ее он. — Сколько мне дается времени?
— Это не смешно, — с вызовом заметила она.
— Разве? Что ж, может быть, и нет. Ну… как ты жила?
— Прекрасно, — лаконично ответила Флоренс. — А ты?
— Просто ужасно, если хочешь знать, — ответил Норман с кривой усмешкой.
— Я не хочу этого слушать, Норман, — встрепенулась она.
— Не хочешь? — набрав полную грудь воздуха, он постарался успокоиться. — Извини.
Бармен, принесший кофе, сделал какое-то замечание о погоде, но они не поддержали этой «светской» беседы. Как только тот ушел, Флоренс вновь возобновила атаку.
— Не понимаю, зачем ты явился, Норман, — сказала она. — Только потому, что Патриция уехала и ты почувствовал себя свободным…
— Ты действительно так считаешь? — взорвался он, перебивая ее. — Думаешь, что я здесь именно поэтому? Потому что Патриция и ее отец в отъезде?
— Разве это не так?
— Нет, черт побери, не так! — возмутился Норман.
— Придется поверить тебе. — Но было ясно: ему не поверили. Неужели он действительно настолько плохо с ней обошелся, что теперь Флоренс его ненавидит?
— Так ты выслушаешь то, что я хочу тебе сказать, или нет? — резко спросил Норман, тронутый в душе тем, что, когда она наливала себе кофе, рука ее дрожала.
— Почему бы нет? — наконец ответила Флоренс, и он наконец-то смог перевести дух.
— Хорошо… — не сразу начал Норман. — Мне нужно знать, встречаешься ли ты по-прежнему с Полом Армстронгом?
— С Полом?.. — Глаза ее удивленно раскрылись. С громким стуком поставив чашку на стол, она расплескала кофе. — И ради этого ты привез меня сюда? Чтобы спросить о моих взаимоотношениях с Армстронгом? Не вижу, какое это имеет отношение к тебе.
— Это только начало разговора, — нахмурился Норман.
— Но не для меня. Тебе нет до этого абсолютно никакого дела. — Она отодвинула кресло. — А теперь, если ты…
— Подожди! — Он схватил ее за руку, прежде чем она смогла этому воспрепятствовать. — Флора, подожди, пожалуйста! Я должен знать, неужели ты этого не понимаешь?
— Зачем?
— Затем, что я ухожу от Патриции.
На лице Флоренс отразилась целая гамма эмоций, однако она, по крайней мере, больше не делала попыток подняться из-за столика. Изумление, недоверие, испуг — в ее глазах было все. И еще нечто, во что он боялся поверить.
— Я тебе не верю.
Большой палец Нормана погладил тыльную сторону ее ладони.
— Но тебе хочется верить, не правда ли?
— Зачем ты об этом спрашиваешь? — Вырвав руку, Флоренс потерла место, которого он только что коснулся, будто желая стереть это прикосновение. — Когда-то ты говорил мне, что никогда не оставишь Патрицию. Откуда мне знать, не говоришь ли ты сейчас об уходе от нее только потому, что все остальное не сработало?
Норман почувствовал, что должен выражаться крайне осторожно.
— Признаю, я никогда не пытался вновь обрести свободу, — согласился он. — Но по причинам, в которые я не хочу сейчас вдаваться. Кроме того, пока я не встретил тебя, мне было абсолютно все равно. Ты должна мне поверить. В таких вещах я не стал бы лгать.
— И что заставило тебя переменить свое мнение? — с подозрением спросила она.
— Ты. — Норман грустно улыбнулся.
— И ты сказал ей?
— Пока нет…
— Так я и думала. — На лице Флоренс вновь появилось прежнее отстраненное выражение. — Это просто новая уловка, не так ли, Норман? Ты понял, что говорить мне, как сильно я тебе нужна, уже не помогает, поэтому решил притвориться, будто собираешься уйти от Патриции…
— Это не притворство.
— Не притворство?
— Нет.
— Так сделай это, — твердо заявила Флоренс, и он заметил, что ее бьет мелкая дрожь. — Если ты действительно говоришь то, что думаешь, сделай это.
Руки Нормана сжались в кулаки.
— Я это сделаю. — Он впился в нее полным страсти взглядом. — Вернешься ли ты назад?
Брови Флоренс сурово сдвинулись.
— Назад? — повторила она. — Куда назад?
— Назад ко мне, черт побери! — рявкнул он. — Мне нужно знать, что твои чувства не изменились.
Флоренс судорожно вздохнула.
— Там видно будет, я посмотрю…
— Посмотришь? — взъярился он. — Посмотришь, не предложит ли Армстронг больше?
Ошибка была непростительной, не успели еще эти слова сорваться с его губ, как он пожалел о них. Но было уже поздно. Отодвинув кресло, Флоренс поднялась на ноги.