— Да, — повторил капитан, — судно выбрано: рейдовый буксирный пароход «Ленин». Он имеет небольшую осадку, позволяющую держаться вблизи берегов в море и подняться как можно выше по реке, и, кроме того, пароход двухвинтовый. Удобство неоспоримое, если учесть возможность встречи со льдами. Две машины помогут нам лучше маневрировать. Недостаток — ординарное днище. Любая льдина, напорись на нее, проткнет, как букашку. Риск несомненный, но какое настоящее дело, спрашиваю я вас, обходится без риска?
— Это не выход, — раздраженно протянул Молодых. — Освоение Колымы не должно итти за счет Лены. А вы хотите отнять одну восьмую тяговой силы Ленского флота и оголить Алданские прииски.
— Другого выхода нет, — тихо сказал капитан. — Нельзя допускать голодовку. Миловзоров и Сергиевский ведут из Владивостока два судна, то-есть количество грузов удвоено против прежнего. Так что же, оставить их на мысе Медвежьем?
— И вы мечтаете, — скептически спросил Молодых, — добраться на этом судне до Среднеколымска?
— Я — моряк и привык выполнять до конца порученное мне дело. — Капитан произнес эти слова со спокойным достоинством. — Спорить о пригодности судна не имеет смысла. Важно — провести его через ледовый район моря Лаптевых и перебросить грузы, доставленные морскими пароходами, вверх по реке, пусть только до Нижнеколымска. Такова цель экспедиции. Я просил бы вас разрешить мне воспользоваться вашими картами реки Колымы, которые, по отзывам речников, составлены изумительно точно.
— И все-таки это не решает транспортную проблему Колымы, — сердито сказал Молодых. — Нагаевская трасса — вот ключ к освоению края. А карты я вам, конечно, дам.
Капитан встал и застегнул китель на все пуговицы.
— Переход «Ленина», — убежденно возразил он, — совершенно необходимое начало решения колымской проблемы.
8. «Ленин» идет на Колыму
Унылой равниной сливается с безлюдными болотистыми топями ленско-колымского побережья мертвое море Лаптевых. Ни одно судно не бороздит мутную зыбь его мелководья. Ни одно живое существо не нарушает его величавый покой на всем протяжении от мыса Челюскина и Северной Земли до Новосибирского архипелага и Ляховских островов. Только несметные полчища голубых паковых льдов, оторванные штормами от вечных полей Арктики, блуждают по воле ветра и течений в его безбрежных просторах.
Редкие смельчаки пытались проникнуть в тайны моря Лаптевых. Дважды торопливо пересекал его Амундсен на «Королеве Мод». Шведский исследователь Адольф Эрик Норденшельд с великими трудностями провел «Вегу» к бухте Тикси и, не рискуя итти вдоль берегов, поспешил на восток через проливы Новосибирского архипелага. Без вести затерялся в ленской дельте барон Толь, начальник экспедиции Академии Наук. На пустынных берегах моря Лаптевых погиб со всем экипажем лейтенант де-Лонг. Брошенную им шхуну «Жаннету» дрейфующие льды унесли неведомым курсом в небытие.
Опасно мелководьем, усеяно белыми пятнами неизученных глубин и пространств, коварно для человека море Лаптевых, самый неприветливый водный бассейн Великого Ледового пути.
Северная часть его никому не известна. Гидрографы и гидрологи предполагают, что там находится не нанесенный на карты архипелаг, так называемая Земля Санникова, которую никогда не видели люди. Южные границы моря Лаптевых, омывающие ленско-колымское побережье, отмечены на картах черточками пунктиров. Точность их условна.
Мощные реки советского северо-востока — Яна, Колыма, Индигирка, Лена — отдают ледовому морю потоки пресных вод. Эти воды способствуют почти моментальному замерзанию его южной части после первого сентябрьского шторма. И поэтому корабль, попавший в сентябрьский шторм, не достигнет намеченного порта, если предпочтет укрыться от шторма у берегов.
В 1919 году, попав в такой шторм, Амундсен увел «Королеву Мод» под защиту Медвежьих островов и был вынужден зимовать во льдах.
В 1931 году точно такой же сентябрьский шторм захватил Бочека на рейдовом пароходе «Ленин».
Арктика мстила отважному капитану за попытку сорвать с нее покрывало недоступности и воспользовалась ошибкой, которую он допустил в самом начале морского перехода.
Поступок Бочека был свойственен его натуре. Суть поступка заключалась в следующем.
Авантюрист Турутин, каких в тот год было много в глухих уголках нашей страны, повел крохотный речной пароход «Лена» с грузом строительных материалов на Ляховские острова. Материалы предназначались для постройки метеорологической станции на острове