Вечером, когда Фрайвальд и Херсман вошли в кабинет Эрлингера, тот объявил, что «унтерштурмфю-рер СС Фрайвальд решением руководства СС в Белоруссии привлекается к осуществлению операции «Ост-айнзатц».
- Агентурное обеспечение операции возложено на штурмбанфюрера Херсмана, - сказал Эрлингер, - поэтому вам, унтерштурмфюрер, надо ознакомить его с условиями связи с вашей агентурой.
На Фрайвальда штандартенфюрер решил возложить особую задачу.
- Ваши люди готовили по всему району списки местного населения, пригодного для вывоза в рейх для работы на предприятиях и в сельском хозяйстве. Не так ли, Фрайвальд?
- Да, господин штандартенфюрер, эта работа в основном закончена.
- Сколько вам надо времени, чтобы собрать этих людей и погрузить их в вагоны? Было бы желательно сделать это как можно скорее.
- Если мне будут даны солдаты СС, а не полицаи, то я сделаю это и за один день.
- Хорошо! Завтра утром вы примете команду над ротой солдат 1-го полицейского полка СС, которая прибудет из Минска. Необходимое количество транспорта получите тоже. Послезавтра к вечеру собранные вами люди должны будут находиться в вагонах на станции Скрибовцы. Сколько вам понадобится вагонов?
- Я думаю, семь-восемь вагонов будет достаточно.
- Херсман! Вы примете этих людей в Скрибовцах и держите вагоны наготове. Туда же прибудет вагон или два с литовцами. Держите всех под охраной. А солдат, которые будут у вас, Фрайвальд, под командой, мы можем использовать, когда нам понадобится преследовать партизан. Разместите их в Скрибовцах, но не давайте им возможности шляться по окрестностям. Я буду находиться здесь, и вы можете информировать меня о ходе всей операции!
Когда Херсман и Фрайвальд покинули кабинет Эрлингера, -раздался резкий телефонный звонок. Звонил Густке из Гродно. Он доложил, что два агента, только что прибывшие из партизанской зоны, сообщили, что активность партизан спадает не из-за весенней распутицы и немецкой блокады, а потому, что имеются какие-то указания из Москвы. Это сообщение сильно встревожило Эрлингера, и он приказал Густке вместе с этими агентами немедленно прибыть в Лиду, на Замковую.
ОРИГИНАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ ТРУДНОЙ ПРОБЛЕМЫ
Сотрудники отделения подполковника Тулина давно уже забыли, что такое ночевать дома. Апрель и май 1944 года для этой группы, людей, которые вели белорусское направление, были месяцами напряженнейшей работы. Только разведчики капитана Киселева передали массу информации, нуждавшейся в обработке, о передвижении фашистских войск и грузовых перевозках. А таких групп на оккупированной территории Белоруссии действовало несколько. Сообщаемые ими номера воинских машин, дислокация крупных и мелких частей фашистской армии, направление грузопотоков и характер грузов в поездах, перепроверенные и перекрытые данными из других источников, сообщались командованию Советской Армии, ложась на карту готовившейся операции «Багратион» условными знаками не только пехотных и танковых дивизий и полков, но и батальонов, рот и даже отдельных взводов саперных, инженерных, противотанковых войск, батарей противовоздушной обороны, складов боеприпасов и горючего.
Помимо этого, на специальную карту подготовки «рельсовой войны» наносились разъезды, стрелки, мосты и мостики на перегонах и даже отдельные километровые столбы, возле которых удобно в день «икс» взорвать рельсы, вывести магистраль из строя, задержать, пусть на несколько часов, движение по дороге. Значение проделанной разведчиками и партизанами подготовительной работы трудно переоценить. Только в ночь на 20 июня 1944 года, накануне начала операции «Багратион», на оккупированной территории Белоруссии партизанами и группами разведчиков было перебито 40 775 рельсов!
«Рельсовая война» продолжалась и в дни наступления Советской Армии в Белоруссии. С 26 по 29 июня партизаны пустили под откос, разгромили и захватили 147 вражеских эшелонов. Сотни эшелонов не могли двигаться и остались на путях до подхода частей советских войск. Партизаны не только дезорганизовали движение, но захватили и удерживали в своих руках десятки станций и полустанков до подхода нашей армии.
О тщательной организации и безупречной подготовке этой операции свидетельствовало и то, что количество взорванных крупных железнодорожных мостов и других капитальных сооружений было в то время минимальным по сравнению со всеми другими периодами, так как партизаны, следуя указаниям, прибегали к их взрыву лишь в крайних случаях, стараясь сохранить объекты для быстрейшего восстановления движения после освобождения Белоруссии от врага.