Оба они долго молчали. Наконец Виктор Арнольдович спросил:
— Но теперь, когда все вроде бы выполнено, Невидимка свободен?
Наташа вздохнула:
— Не думаю. Не для того они готовят подобных Невидимок, чтобы затем с ними расставаться… Но расстаться с Невидимкой им, видимо, все же предстоит, верно? — с грустью взглянув на Серебрякова, спросила она.
Он не понял, что она имела в виду, и спросил:
— Почему ты так решила?
— Но ведь ты меня сейчас убьешь, — сказала она, как о чем-то уже решенном. — Ты же пришел сюда не затем, чтобы мои сказки выслушивать, а затем, чтобы меня убить. Ты забыл, с кем имеешь дело: думаешь, я сразу не увидела, что под пиджаком прячешь револьвер? Наверно, ты прав, и так оно в самом деле будет лучше всего…
Перед тем, как войти сюда, в спальню, он действительно положил маленький дамский револьвер во внутренний карман пиджака. Он ожидал серьезной схватки с Колобуилом, но, оказывается, обернулось все совсем, совсем не так, как он ожидал.
— Нет, я не буду тебя убивать, — сказал Виктор Арнольдович. С этими словами он вытащил револьвер, высыпал на ковер все патроны и, показывая, что доверяет ей, револьвер отбросил на кресло.
— Не бойся, я им не воспользуюсь, — сказала она. — Я слишком устала… Знаешь, сонный газ еще действует, мне бы еще часок поспать…
Серебряков кивнул:
— Спи, милая. — И неожиданно для самого себя потянулся поцеловать эту запутавшуюся, как он сам, и такую же, как он, одинокую девочку.
Они встретились губами.
Потом Наташа попросила:
— Только, пожалуйста, не убивай меня спящей. Вдруг сон будет наконец хорошим, а я так никогда и не узнаю, чем он закончится.
Виктор Арнольдович погладил ее по головке, как маленькую, и сказал:
— Не бойся, девочка, спи спокойно. Потом, когда проснешься, мы с тобой еще что-нибудь обязательно придумаем. Мы уедем далеко-далеко…
Последние его слова Наташа вряд ли слышала. Она уже засыпала, и, быть может, тот хороший сон, которого она всю свою жизнь ждала, сейчас подбирался к ней.
Уже находясь в полусне она прошептала что-то чуть слышно, но Виктор Арнольдович все-таки сумел разобрать, что она шепчет.
— Жила-была девочка… — были эти слова.
СОВ. СЕКРЕТНО
(Окончание)
Подполковник Погремухин, на сей раз не улыбчивый как обычно, а угрюмый и задумчивый, сидел в наушниках и внимательно прислушивался к доносившимся сквозь потрескивание голосам.
Мужской: "Не бойся, девочка, спи спокойно. Потом, когда проснешься, мы с тобой еще что-нибудь обязательно придумаем. Мы уедем далеко-далеко…"
Затем – уже звучавший явно сквозь сон шепот Невидимки: "Жила-была девочка…"
Дальше – звук закрывшейся двери. И всё. Тишина. Только треск эфирных помех.
Погремухин снял наушники. То же самое сделал майор, сидевший напротив него и вздохнул:
— Не ожидал, Орест Северьянович…
Погремухин спросил с раздражением, никак не вязавшимся со всем его округлым видом:
— Чего ты не ожидал, Шепотков?
— Не ожидал, что Невидимка сразу так вот расколется. Да так вдруг разоткровенничалась. Эх, дуреха-Натаха!.. От кого бы другого, а от Невидимки никак, ей-Богу, не ожидал… Он… Она то есть… Она же все-таки…
Подполковник бросил сердито:
— От Невидимки всего ожидать надо было. Всегда тебе говорил: существо непредсказуемое… Ладно, какие соображения будут?
— Да какие соображения? — вздохнул майор. — Похоже, они спелись, а стало быть, оба смыться попробуют. Ох, нежелательно это – знают оба много больно-то…
— А предложения?
— Убирать обоих, что тут еще? Быстро и вчистую убирать. Завтра же.
— И как планируешь?
— Да прямо в подъезде, когда выходить будут. Из пистолетов с глушаками.
— А какими силами? Забыл, с кем имеешь дело? У тебя что, батальон диверсантов под рукой?
— Если действовать неожиданно, то, может, и двоих довольно будет.