VI
Карательные меры по ужесточению трудовой дисциплины
Бессилие власти перед экономическим кризисом породило очередное насилие, целью которого было вернуть людей из очередей на производство, заставить работать и подавить растущее недовольство.
За две последние недели 1938 года было принято два постановления ЦК, СНК и ВЦСПС, направленные на ограничение трудовых и социальных прав рабочих и служащих. Принятию этих постановлений предшествовала шумная пропагандистская кампания, требующая применения суровых мер по отношению к «рвачам, перебегающим с места на место в погоне за длинным рублём». Начиная с 14 декабря в «Правде» и других газетах стали появляться статьи стахановцев, мастеров, директоров предприятий, повествующие об обилии в стране лодырей, прогульщиков и «летунов». Во многих статьях приводились примеры огромной текучести рабочих, составляющей на некоторых предприятиях 50 и более процентов в год от их общей численности.
Для того чтобы затруднить рабочим переход с одного предприятия на другое, 20 декабря было принято постановление СНК «О введении трудовых книжек», согласно которому администрация предприятий и учреждений должна была принимать на работу рабочих и служащих только при предъявлении трудовой книжки, где записывались сведения о переходе работника с одного предприятия (учреждения) на другое [77].
Идею трудовых книжек Сталин заимствовал у Гитлера, который ввёл их ещё в 1934 году. Разница между немецкими и советскими трудовыми книжками состояла в том, что в последних указывалась причина ухода рабочего с предприятия, что нередко затрудняло приём на другую работу.
28 декабря было принято постановление СНК, ЦК ВКП(б) и ВЦСПС «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе с злоупотреблениями в этом деле». В постановлении указывалось, что для лодырей, прогульщиков и «рвачей, обманывающих государство», увольнение с предприятий за нарушение трудовой дисциплины «не является сколько-нибудь действенным наказанием, так как в большинстве случаев они немедленно устраиваются на работу на других предприятиях». Постановление устанавливало, что за «неприятие мер по укреплению трудовой дисциплины руководители предприятий, учреждений, цехов, отделов должны привлекаться к ответственности, вплоть до снятия с работы и предания суду» [78]. Тем же постановлением вводилась ещё одна карательная мера — увольнение с работы за четыре опоздания в течение двух месяцев. При этом к опозданиям приравнивались задержки в заводских столовых. Учитывая, что обеденные перерывы были сокращены с 45 минут до 20—30, а из-за плохо налаженной работы в столовой нередко выстраивались длинные очереди, рабочие просто не успевали пообедать в столь короткий срок.
Изменению практики социального страхования также предшествовала пропагандистская кампания, в ходе которой указывалось, что «в соцстрахе деньгами бросаются направо и налево», а бюллетени по болезни «порой врачами выдаются бесконтрольно» [79]. Во многих статьях выдвигалось требование урезать право женщин — работниц и служащих на декретный отпуск в размере 56 дней до родов и столько же дней после родов. «Письма трудящихся», помещённые в «Правде», уверяли, что «закон об отпусках по беременности утверждался много лет назад» (! — В. Р.) и «устарел» [80]. Между тем указанный размер декретного отпуска был установлен в 1936 году. «Обновление» закона выразилось в том, что декретный отпуск был сведён к 35 дням до родов и 28 дням после родов.
Пособие по болезни также было урезано. Оно выдавалось отныне в размере 100 % лишь тем, кто более 6 лет проработал на одном предприятии. Проработавшим от 3 до 6 лет оно выплачивалось в размере 80 % от средней зарплаты, от 2 до 3 лет — в размере 60 % и до 2 лет — в размере 50 %. При этом работники, не являвшиеся членами профсоюза, получали пособие в половинном размере от этих норм.