- Я к тебе приеду.
- Приезжай, - легко согласилась я, целуя его на прощание. - Получай визу и приезжай.
Казалось бы, ситуация прямо располагала к тому, чтобы пустить скупую слезу, обнять Андрея и минуты две его не выпускать. Я бы так и сделала, честное слово, если бы не позвонившая мне за неделю до этого Света. Она, как всегда, узнав потрясающий секрет, не смогла держать язык за зубами и решила тут же меня обрадовать:
- А он тебе предложение сделать хочет!
Как раз в этот момент я, как назло, сидела перед ноутбуком и мирно попивала чай. Стоит ли говорить, что спустя секунду весь экран оказался забрызган, а содержимое пузатой розовой кружки чуть не оказалось на клавиатуре?
- Кто? - я, как всегда, в критической ситуации проявила себя мастером идиотских вопросов.
- Андрей! - радостно подтвердила Светка. - Хочет дождаться, пока ты приедешь, и сделать!
Несколько секунд подавленного молчания потребовалось мне, чтобы переварить услышанное, а затем рука моя сама собой потянулась к пачке сиграет.
- Эй, - кажется, такой реакции подруга вовсе не ожидала, - ты там что, в обморок от радости грохнулась?
- Нет, - деревянным тоном сказала я, прикуривая. - Слушай, я потом перезвоню, ладно?
В таком положении я оказывалась впервые и даже не знала, что думать по этому поводу. И уж тем более - что делать. Казалось бы, мы с Андреем вместе больше двух лет, и совершенно комфортно при этом себя чувствуем. После того, как я опять осталась одна в квартире, я, не чувствуя в себе сил там находиться, какое-то время даже жила у Андрея, но для меня это было лишь необходимой терапией после того, что на меня свалилось тем далеким летом, а для него, как теперь выяснилось - репетицией будущей семейной жизни.
Я любила его, наверное. По крайней мере, у меня не было ни одного аргумента в пользу того, что я его не люблю. Но замуж?..
В общем, прощальных слез и объятий не получилось. Я даже чувствовала какое-то облегчение, какое, наверное, чувствует получивший отсрочку приговоренный к смерти, когда захлопывала дверь машины. Только одна убийственная мысль настигла меня уже в аэропороту: может, его желание приехать - лишь свидетельство того, что он решил не ждать, когда я вернусь?
“А почему бы нет?” - иногда мелькало у меня в голове. После той невероятной истории полуторагодовой давности Андрей тоже изменился, как и я, и сложно сказать, что в худшую сторону. По крайней мере, он нашел нормальную работу, прибавил себе солидности и перестал вести себя, как дорвавшийся до взрослой жизни четырнадцатилетний мальчишка. Когда-то я была этому рада, но теперь отчаянно желала отмотать время назад, чтобы не допустить этого преображения. Прежнему Андрею даже в страшном сне не могла бы прийти в голову идея с женитьбой. Впрочем, как я догадывалась, была этому и еще одна причина, которую он один раз, не сдержавшись, озвучил.
- Слушай, - как-то раз недовольно сказал он, когда мы лежали в постели и отдыхали, переводя дыхание, - мне кажется, что он с нами третий.
- Поумерь свои эротические фантазии, милый, - язвительно откликнулась я и завернулась в одеяло. Ошибкой было думать, что на этом разговор закончится, Андрей от моего ответа только больше завелся:
- Мои эротические фантазии? Нет, это твои, блин, фантазии, Нат! Даже не говори, что до сих пор его не вспоминаешь!
Я закуталась еще плотнее и метнула на Андрея уничтожающий взгляд.
- Вспоминаю, и что? Сейчас я думала только о тебе, и надеялась, что это взаимно.
- Не ври, - мрачно высказался Андрей, и настроение у меня испортилось окончательно. Казалось бы, я никогда не давала ему повода в чем-то меня подозревать (ну, кроме истории с Терпсихорой, но о ней лучше было сейчас даже не вспоминать), и он, устав искать повод для ревности, нашел его самостоятельно.
- Прекрати, - отрезала я, садясь на постели. - Что ты хочешь этим доказать? Почему ты вообще завел этот разговор?
- Потому что меня бесит, как ты трепетно относишься ко всяким дохлым монархам!
Мне хотелось придумать что-нибудь остроумное на тему того, что соревноваться с тем, кто уже мертв - дело заведомо проигрышное, но я решила не метать бисер, молча поднялась и, накинув себе на плечи халат, пошла на кухню. Там я сидела в одиночестве довольно долго, успев выкурить не одну сигарету, пока злость Андрея в конце концов перегорела, и он пришел мириться. Помирились мы прямо там, едва не угробив и без того дышащий на ладан стол, и больше на эту тему не заговаривали. А теперь у меня то и дело вспыхивала удивительно простая мысль: может, именно тогда ему пришла в голову мысль о свадьбе? Чтобы больше не мучить себя, закрепить свое право собственности и успокоиться. Хотя бы для виду…
Мне стало противно. Я хлопнула дверью квартирки с такой силой, что та чуть с петель не слетела, упала на постель и притянула к себе ноутбук. Как всегда в минуты, когда мой и без того внушительный душевный раздрай достигал своего апогея, мне хотелось излить душу хоть кому-то, кто готов будет меня выслушать, не стесняясь в выражениях и не ограничивая себя в мыслях. Но в скайпе, как назло, никого не было - ни виновника всех моих самотерзаний, ни Светы, ни Анжелы, ни даже Ирочки, вдумчивой и внимательной девушки с психфака, с которой я познакомилась, составляя очередной репортаж, и с тех пор регулярно писала, жалуясь на несправедливость жизни. Именно Ирочка, кстати, окончательно укрепила меня в намерении уехать.
- Мне кажется, у тебя проблемы с чувством времени, - с убежденным видом сказала она, выслушав меня. - Тебя держит какое-то событие, которое произошло очень давно…
- Давнее, чем ты думаешь, - добавила я.
- Вот-вот. Несмотря на то, что уже прошло много времени, эмоционально ты все равно застряла в том моменте и не можешь оттуда выкарабкаться.
- И что мне делать? - безжизненно осведомила я, отмахиваясь от лезущих в голову воспоминаний.
- Мне кажется, поездка тебе поможет, - заулыбалась Ирочка. - Новая обстановка, новые знакомства… думаю, тебе станет лучше.
Я ей поверила, а зря. Ни черта мне не стало лучше. Обстановка, как выяснилось, не сильно отличалась от той, что окружала меня в Питере, а новые знакомства… невероятно глупая Мари, озабоченный урод Дамьен - вот, пожалуй, все связи, которые мне удалось наладить за месяц с лишним. Никогда я не считала себя человеком нелюдимым, но последнее время (ну, какое последнее - уже полтора года) ничто не могло избавить меня от чувства, что мы с большинством окружающих меня как будто принадлежим разным мирам. Они снуют, как муравьи, решают какие-то свои мелкие дела, им никогда не приходилось испытывать, каково это, когда в тебя целят из пистолета, каково это, когда на твоих глазах убивают того, кто был тебе по-настоящему дорог. Каково это - умирать.
Глупо было спорить: все мои попытки вернуть жизнь в прежнюю колею были заранее обречены на неудачу. Это не улица Ренар, которую я могу почти перебежать, а затем развернуться и отправиться обратно. Какая-то грань уже перейдена, и все, что я пытаюсь сделать - лишь отсрочка неизбежного, нелепые попытки тонущего ухватиться за торчащее из воды тоненькое деревце.
Я сдавленно ругнулась себе под нос. Опять в голову лезут все эти дурацкие ассоциации. Обыденность, как выяснилось, может душить не хуже заливающейся в рот и нос воды. Только сейчас рядом вряд ли окажется загадочный незнакомец, готовый протянуть руку помощи.
Тягостно вздохнув, я отложила ноутбук и тоскливо посмотрела в испещренный трещинами серый потолок. На самом деле, потолок был болезненного светло-желтого оттенка, но последнее время все казалось мне каким-то выцветшим. Даже мой любимый ярко-полосатый шарф отчетливо стал сероватым.
В голову мне пришла удивительно простая в своей гениальности мысль: а не нажраться ли? В конце концов, сегодня вечер пятницы, и глупо будет проводить его, в одиночестве предаваясь экзистенции. Денег у меня было достаточно, чтобы не отказать себе в развлечениях, поэтому я заставила себя подняться и пошла в ванную краситься.