– Здесь я, здесь, – прозвучал из темноты голос Александра.
Тарасов, отряхивая с себя снег, вышел на дорогу.
– Слава Богу, а то мы подумали, что с тобой что-то произошло. Давай, командуй, командир.
Тарасов вытащил карту, компас и быстро сориентировался на местности.
– Нам туда, – сказал он и рукой указал направление движения. – Где-то километра через три нас должны ждать.
Они шли около получаса, когда их догнала повозка. Александр вышел на середину дороги и поднял руку.
– Отец! Тебе, что не спится? Скажи, ты никого не встречал на своем пути? Ночью немецкий самолет гудел, может, опять парашютистов выбросил?
– Нет, сынки, никого не видел. Ночи сейчас темные и студеные.
Это был пароль. Александр улыбнулся и забросил автомат за спину.
– Ты прав, отец. В такую погоду хороший хозяин собаку на двор не выгоняет.
Теперь уже заулыбался старик, получив ответ на пароль.
– Здравствуй, Татарин. С удачной высадкой. Давайте, ребятишки, садитесь в сани. Нужно до рассвета добраться до выселок, там отдохнете.
Они быстро уселись, и старик, стегнув кнутом по крупу кобылы, погнал сани по дороге.
***
Старик вернулся вечером. Он снял у порога шапку и, перекрестившись, прошел в комнату и сел на табурет.
– Кое-как добрался, – выпалил он на одном дыхании. – Кругом воинские патрули, все дороги заблокированы, похоже, вас ищут.
– Пусть ищут! – с усмешкой произнес Космачев. – Ищи ветра в поле. Старик, пить будешь?
Тот снял с себя затертый до дыр полушубок и повесил его на гвоздь.
– Рано радуешься, соколик. Сегодня они заблокировали весь район, а завтра начнут шарить по деревням. Думаю, что вам нужно уходить отсюда как можно быстрее.
– Куда мы пойдем, старик? – спросил его Тарасов. – Сам говоришь, что дороги все заблокированы. Ты знаешь, где сейчас находятся «Лесники»?
– Нет! Откуда я могу знать?
– Ты здешние места знаешь хорошо, вот и подумай, где они могли укрыться от НКВД.
Старик протянул руку и взял рюмку мутного, вонючего самогона. Он опрокинул ее в свой беззубый рот и, отломив кусочек хлеба, начал жевать.
– Ну, что молчишь? Где они могли схорониться?
– Да не смотри на меня так, Татарин. Неужели, если бы я знал, тебе не сказал?
Старик встал из-за стола, снова надел полушубок и, взглянув на Тарасова, вышел из дома.
– Что будем делать, если они действительно начнут прочесывать деревни? В лесу в такую погоду долго не просидишь.
– Пока не знаю. Будем ждать, может, дед Тимофей что-то и придумает. Он здесь все места знает.
– Ты ему веришь, Татарин? – спросил Александра молчавший все это время Громила, мужчина внушительных размеров. – Вдруг он сам завтра приведет сюда НКВД?
–А что нам остается делать? Выйти на дорогу и принять бой, что ли? Да они нас постреляют за пять минут.
В избе снова стало тихо. Тарасов достал из самодельного портсигара папиросу и закурил. За окном было темно и тихо, и только вой голодных волков иногда доносился из леса.
– Это что – волки? – с испугом спросил Хворый. – Жрать, наверное, хотят, вот и воют.
– Не псы, – с усмешкой сказал Космач. – Только и ждут, когда ты выйдешь из дома. Конечно, волки.
Тарасов бросил полушубок на широкую лавку, положил рядом автомат «ППШ», пару гранат и лег, закрыв лицо шапкой.
– Вот тебе и командир! – со злостью произнес Хворый. – Он, вместо того чтобы думать, решил вздремнуть.
Александр приподнял шапку и посмотрел на него.
– Если хочешь, можешь думать за меня, а я немного посплю.
Кто-то из мужчин задул керосиновую лампу, и комната погрузилась во тьму.
***
Всю ночь под окнами выли голодные волки, лишь к утру их вой прекратился, и наступила тишина. Александр, разложив на столе оружие, чистил его.
На дороге, идущей в сторону их дома, показались сани. Тарасов быстро собрал автомат, вставил в него диск и передернул затвор. В дом вошел дед Тимофей. Он кнутом сбил с валенок снег и, сняв шапку, перекрестился.
– Здравствуй, дед! Какие новости привез? – спросил его Александр.
– Плохие, Татарин, плохие. НКВД шарит по деревням. Не ровен час, могут нагрянуть и сюда.
Их голоса разбудили спящих.
– Нужно уходить, пока есть время, – выпалил дед.
– Куда уходить? В лес? – спросил Тарасов.
–Есть одно место. Давайте, одевайтесь быстрее, уходим.
Пока они собирались, старик быстро прибрал посуду со стола.
– Готовы? Тогда пошли.
Старик явно торопился и сразу же погнал лошадь галопом. Минут через сорок они свернули на едва заметную дорогу и помчались по ней.
– Куда ты нас везешь? – поинтересовался Александр.
– Куда надо, туда и везу. У этого человека вчера вечером проверяли дом. Думаю, что сегодня НКВД едва ли будет проверять снова. Да ты не бойся, Татарин. Это надежный человек. Он тебе поможет связаться с «Лесниками».
– Он с ними связан?
– Считай, что я тебе ничего об этом не говорил.
Проехав еще километра два, они заметили небольшой дом, стоявший на поляне. Вокруг него, словно часовые, застыли ели и сосны.
– Вот и приехали, – произнес дед и остановил лошадь.
Набросив на круп лошади попону и бросив ей охапку сена, дед направился к дому.
– Хворый! Проводи деда, – приказал Тарасов.
Тот поднялся с саней и, прихватив автомат, пошел за стариком. Минут через пять на крыльце показалась фигура Хворого, который стал махать им рукой.
– Пошли, – коротко бросил Тарасов и, поправив автомат на груди, первым направился к дому.
Он вошел туда и увидел деда Тимофея и седого старика, который сидел за столом. Его большой с синими прожилками нос чем-то напоминал Александру баклажан. Взгляд старика был неприязненным и колючим.
– Здравствуй, – поздоровался с ним Тарасов.
Старик промолчал. Когда все вошли в комнату, он встал из-за стола и вышел.
– Что с ним? – спросил деда Тимофея Космач. – Что, не рад гостям?
– А чему радоваться? – произнес показавшийся в дверях старик. – Вчера здесь были из НКВД и все перевернули, а сегодня нагрянули вы, защитники. Вы, как надолго? Или тоже – чуть, что и в лес?
– Это зависит от многого, в том числе и от того, как примешь, старик. Накормишь, напоишь, может, и задержимся.
– Вот-вот, – прошипел старик. – Я так и думал. Все вы только пожрать.
– Татарин! Я поехал. Пора, – произнес дед Тимофей и, надев шапку, направился к двери.
– Располагайтесь, – приказал Александр мужчинам и первым стал снимать полушубок.