Вдруг раздался оглушительный треск, в окно ударил вихрь красного пламени. Все затряслось. Одно мгновенье казалось, что кабина разлетится вдребезги. Но Солнцев поспешно нажал рычаг под своим креслом, кабина как будто подпрыгнула, что-то со свистом пролетело вниз. Затем стала быстро опускаться и кабина.
— Все в порядке, — сказал Солнцев, вытирая пот со лба.
— Что же мы передадим генералу Гробзу? — спросил Рыбников.
— Ничего, — ответил Солнцев. — Да и передачи наши кончились.
Рыбников повозился с аппаратом и развел руками:
— Действительно, кончились… Что случилось?
— «Светолета» больше нет. Кабина падает на землю.
— Конец, что ли, Левушка? — спросил Рыбников.
— Нет, в тропосфере пойдем под парашютом.
Через несколько секунд кабину встряхнуло. Она как будто перестала двигаться.
— Ну вот, сработал автомат, — сказал Лев. — Раскрылся наш парашют.
Лишь через четверть часа кабина мягко ударилась о лед. Еще одно движение рычага — и она прочно укрепилась на выдвижных подпорках.
— Приключение, одним словом, — сказал Рыбников, качая головой. — Тут безусловно не обошлось без фашистской взрывчатки…
— Не обошлось без нашего прекраснодушия! — поправил его Солнцев. — Меня судить надо!
— Левушка, полно! — Рыбников погладил Солнцева по плечу. — Зачем такие слова? Машина погибла. Но мы-то живы! Как-нибудь доберемся.
— Нет, мы никуда не пойдем, — ответил Лев.
— Не говори глупостей! Надо идти, пока есть кое-какие запасы, пока есть силы…
Иринин поддержал Рыбникова. Но Солнцев решительно повторил:
— Мы никуда не пойдем!
— Ничего не понимаю! — развел руками Иринин.
— И понимать нечего, — коротко ответил Лев. — Прежде всего нам следует приготовиться к встрече гостей!
— Начинаю понимать, — сказал Рыбников. — Похоже на это.
— Ого, я тоже понимаю, — сказал Гарри, засучив рукава комбинезона. — О, я беру их всех на себя… Я буду угощать, ого! — Он потряс кулаком, не отличающимся по виду от пудовой кувалды.
— Как это я не сообразил? — воскликнул Иринин. — Действительно, рассчитывать, что эти молодчики оставят нас в покое, откажутся от легкой наживы, да еще в таких условиях, — по меньшей мере наивно.
— Пусть только подойдут! — воскликнул Гарри, потрясая кулаком. — Я им покажу!
Надя опустила в карман своего комбинезона электронный пистолет.
— О, — взмолился Гарри, — прошу вас, не надо стрелять! У них оружия нет. Я ведь сам утопил все их автоматы. И я хочу без оружия.
— Но ведь их же два десятка! — воскликнула Надя.
— Это не так уж и много, — ответил, еще больше распаляясь, Гарри. — Мне чем больше, тем лучше.
— Что же мы все-таки будем делать? — спросил Иринин. — Мне не ясен ваш план, Лев Леонидович. Ведь не для того же мы сюда прилетели, чтобы боксировать с бандитами? И вообще положение наше…
— Будем продолжать начатое дело, — спокойно ответил Лев; он уже вполне овладел собою. — Поедем к Полярному Робинзону, вместе с ним исследуем остров…
Иринин поглядел на Льва не то со страхом, не то с сожалением.
— Да что вы говорите, Лев Леонидович? А на чем же мы поедем? «Светолета» больше нет, радиосвязи тоже…
Солнцев поглядел на часы и, улыбаясь, сказал:
— Товарищ правительственный комиссар! Я вынужден принести свои извинения. Я не все сообщил комиссии об оборудовании «Светолета». В день моего доклада еще не были закончены испытания стратоцикла. И я считал, что говорить о нем рано. Сегодня мы им воспользуемся, и вы впоследствии удостоверите его качество.
— Хм… Да вы, — я вижу, молодой человек, взялись всерьез удивлять нас. Что за стратоцикл?
— Сейчас увидите, — ответил Лев. — Прошу всех на лед.
Солнцев вышел из кабины с небольшим легким ящиком, поставил его посредине площадки и стал вынимать одну диковинную деталь за другой. Ловко пользуясь особыми затворами, он соединял эти детали, и вскоре перед кабиной появилась металлическая стрекоза, с хрупким на вид, членистым телом, с огромной прозрачной головой и ажурными крыльями. Стрекоза эта опиралась на две лапки-сошки. Сверяясь с таблицами и секстантом, Лев нацелил аппарат на солнце.
— На Москву, — сказал он, улыбаясь. — Прилетишь, Надя, прямо к нам во двор.
Надя надела маску, укрепила на спине кислородный аппарат. Солнцев вставил в приемник машины баллон с зарядом электронита.
— Можно лететь! — скомандовал он. — Счастливого пути, Надюша!
Лев обнял жену, захлопнул за ней дверцу прозрачной кабины. Надя махнула рукой, нажала педаль… Стрекоза неожиданно взмыла ввысь — и исчезла. Только космы замерзшего пара извивались высоко в небе…