— Добрый господин, за это поручение мне дали десять медяков, и сказали, что я получу от вас столько же.
Марк рассмеялся, вынул из кармана несколько монет, отсчитал положенную сумму, и отдал мальцу.
В конверте лежала короткая записка. Марк узнал почерк бывшего наставника:
«Марк, срочно приезжай в Леннарт. У меня есть кое-что интересное, тебе понравится. Это касается Артефактов и твоих друзей. Встретимся сегодня на закате, у входа в Цитадель. Грэм».
Похоже, что сегодня с Артефактами завязать не удастся. Северянин что-то откопал, а Марк был слишком любопытен, чтобы проигнорировать приглашение. Нужно только вернуться за лошадью — и в путь. Марк сунул письмо в карман и вышел из трактира.
Вечер постепенно переходил в ночь. Быстро темнело, но Марка это не остановило. Он забежал в дом, накинул легкую куртку, и тотчас выехал из Мерра, оседлав Ласточку. Уже к полуночи он собирался достичь Леннарта, а там уже найти друга.
Алый диск скрылся за линией горизонта. Как напоминание, небо на западе еще горело, но зарево вот-вот собиралось погаснуть. Ветра не было совершенно, немногочисленные облака замерли в ожидании. Птицы, которые носились веселыми стайками всего лишь полчаса назад, уже наверняка безмятежно спали. Прогретый воздух пах разнотравьем и дымом от костра.
Марк повел лошадь рысцой. Прямая дорога скрывалась за деревьями Леса Предков. Парень невольно залюбовался зелеными кронами, темно-синим небом над ними, на котором сверкало множество звезд.
Из-за первых деревьев Даммеруна, как назывался лес на языке коренных северян, показался всадник, плохо различимый в накрывшей Антериан темноте. Он стремглав несся навстречу по пустому тракту. Вскоре седоки поравнялись, и оба были удивлены встрече.
— Марк?
— Грэм?
— Видно, само Небо послало тебя навстречу.
— Небо? Ты ведь сам меня позвал.
— Я? — Грэм удивился еще раз.
Вместо ответа Марк сунул другу в руки письмо.
Грэм быстро прочел написанное, его губы сжались в тонкую линию.
— Это подделка, Марк. Похоже, Гильдия хочет заманить тебя в свое логово. Я как раз поэтому тебя искал. Вы, ребята, заварили кашу, замешанную на крови одного из наемников. Мало того — вы увели добычу из-под носа Магистра.
— Маркус?
— Да. Вижу, ты удивлен?
— Проклятье! Я оставил без присмотра этих идиотов, и они наворотили дел. Нужно предупредить их!
Марк развернул лошадь.
— Не торопись. Гильдия послала ассасинов. Они опередили меня на два часа. Твои друзья наверняка мертвы.
— Нет. Не может этого быть!
Марк выглядел ошарашенным и возмущенным одновременно.
— Тебе нужно укрыться, пока это осиное гнездо не утихнет, — продолжил Грэм. — А я посмотрю, что сейчас творится в вашем доме.
— Ты уверен в своих словах? В том, что Магистр отдал такой приказ?
— К сожалению, да. Ты можешь быть уверен в них так же, как и я. А сейчас, прошу тебя, уходи. Я попытаюсь найти тебя позже, и мы обсудим твое дальнейшее будущее. Пока что советую двигаться на север. А там — как Небо скажет.
Марк покачал головой. Как такое возможно? Люди, с которыми он жил под одной крышей, мертвы. Сейчас ему придется покинуть дом, ставший родным, оставить все, что было, что сделано. По сути — начать новую жизнь. И какую? Долгие недели скитаний по неизвестным местам, открытое небо над головой, в лучшем случае дешевые придорожные трактиры. И постоянное напряжение, ожидание подосланных Магистром убийц.
Грэм прекрасно видел сомнения друга, сидящего перед ним в седле.
— Марк, это единственный выход. Ты должен уехать.
— Хорошо. Ты тоже поспеши. Если еще можно что-нибудь исправить…
Решение созрело неожиданно. То, что Марк собирался сделать, казалось таким простым. Не раздумывая больше ни мгновенья, он крикнул:
— Мы еще увидимся, Грэм! Обязательно!
Он дернул поводья. Лошадь повернула, повинуясь приказу, легко прыгнула в невысокую траву, и понеслась, подминая копытами стебли, втаптывая их в землю. Скорее, скорее. На юг, к небольшому нагорью.
«…может исправить твою самую большую ошибку, вернет тебя в прошлое…»
Лошадь несла быстрее мысли. Свист ветра в ушах заглушал все остальные звуки. Трава, цветы, низкий кустарник, хорошо видимые в ярком лунном свете — все слилось, превратилось в размытую черно-зеленую ленту, что разворачивалась под копытами животного.
«…исправить твою самую большую ошибку…»