Марк миновал один из боковых проходов, и из него выполз старый знакомый, который захрипел, протянув единственную руку в сторону беглеца. Правда, скорость у неупокоенного была уже не та, что в былые деньки пару сотен лет назад, и разочарованный зомби неизбежно отстал.
Факел пришлось разжигать на ходу. Зал с тремя колоннами, в котором Марк впервые встретил зомби, теперь тащившегося позади, был последним освещенным участком.
А вот и лестница с останками неизвестного искателя приключений под ней. Марк переступил через скелет, влез наверх, и решил перевести дух.
Живот свело судорогой, ноги дрожали, теперь уже от слабости. Сказался целый день, проведенный впроголодь, и пережитый страх. Пятнышко света, мерцавшее впереди, придало сил. Островитянин поспешил выбраться на свежий воздух.
Мир под открытым небом встретил его алыми красками заката, порывом свежайшего ветра, показавшегося после затхлых коридоров и пещер глотком жизни. Марк стиснул в руке добычу, поднял кулон к солнцу, и капля тут же засверкала, впитав в себя последние лучи. Цепочка вместе с ключом отправились в торбу. Островитянин шагал к городу и улыбался.
Глава 6
БЕСЕДЫ С БАРОНОМ
август, 1619
Ночь — время сновидений. Они приходят, когда ты проваливаешься из зыбкой дремы еще глубже, в темный омут крепкого и здорового сна. Одни дают ответы на вопросы, другие показывают прошлое или будущее, третьи вообще ничего не значат, четвертые удивят или порадуют, а пятые могут напугать так, что спать больше не захочется.
Марк видел именно такой сон. Проклятый мертвец из Стальных шахт не давал покоя даже здесь, в стенах трактира. Водил безглазой мордой, гнался на плохо гнущихся ногах, хватал ледяными, изъеденными тленом руками.
И — ловил.
Марк просыпался в холодном поту, кляня оживших мертвецов, незадачливых магов, поднявших бедолаг из могил, и себя за то, что влез в гномьи копи, несмотря на предупреждения трактирщика. С трудом засыпал под тихий шелест дождя, с головой завернувшись в одеяло. А затем все повторялось, следуя одному и тому же сюжету.
Неудивительно, что к утру парень чувствовал себя хуже старой разбитой телеги. Дождь все еще моросил, срываясь с низкого, затянутого сплошным серым покрывалом неба. Земля на заднем дворе трактира постепенно превращалась в жирное месиво. Большой лохматый пес не вылезал из конуры, положив голову на лапы и с тоской глядя на сахарную косточку, торчащую из полной воды миски. Из-под стрехи на крыше сарая выглядывал сонный, нахохлившийся воробей. Погода не радовала никого.
И что с ней творится в этом году? То ливень, то жара. Теперь вот совершенно осенняя хмарь и морось. И настроение под стать погоде.
Марк спустился на первый этаж, хмуро кивнул хозяину вместо приветствия.
— Не спалось? — поинтересовался он.
— Угу.
— Поешь. Может, полегчает.
Марк подтянул к себе тарелку с яичницей, безо всякого удовольствия поковырял еду вилкой. Есть не хотелось совершенно. Сейчас бы отоспаться, но нет уверенности, что это удастся.
— Держи, — прозвучал голос трактирщика. На стол плюхнулся небольшой мешочек. — Сегодня я точно никуда не пойду, а тебе будет спокойнее, если он будет в твоих руках.
— Ты думаешь, что я не выспался из-за того, что отдал тебе кулон?
— А разве нет?
— Глупости, — поморщился Марк. — Я тебе доверяю.
— В чем тогда дело?
— Спал плохо. Всю ночь кошмары донимали. Навидался всякого. Больше никогда туда не сунусь.
Пинто мог бы сказать «А я тебе говорил!». Но смолчал. За что Марк был безмерно ему благодарен. Он не любил нравоучений в свой адрес, особенно когда и сам осознавал неправоту собственных действий или утверждений.
— Так что было интересного в шахтах? Ты так и не рассказал ничего.
— Да что рассказывать? — Марк уставился в тарелку. — Шахты как шахты. Темно, пыльно, в меру сухо. И пусто почти. Все, что можно было вынести, наверняка вынесли уже давно. А у мертвецов, похоже, истек срок годности. Я встретил только одного, более-менее подвижного.
— Он и не давал тебе уснуть? — догадался трактирщик.
— Именно. Но это еще не все. Самое интересное поджидало впереди. Я прошел шахты до конца…