Охотник ехал на работу. В окне такси мелькали пейзажи ночного города. Десятки неоновых вывесок сливались в непонятную мешанину красок. Дикий поток машин не помогал все это структурировать. В такси играла какая-то попса, без того ухудшая дерьмовое настроение Охотника. Он думал закурить, но быстро понял, что оставил сигареты в офисе.
– Твою мать, – тихо выругался Охотник, откидываясь на сидение.
– Вы что-то сказали? – спросил водитель, молодой парень, лет двадцати.
– Ничего. Рули давай, я опаздываю. – Охотник прикрыл глаза ладошкой и попытался упорядочить свои мысли.
День начался с того, что Охотника вызвали на работу чуть ли не в шесть утра. Нашли изуродованные трупы в парке. Лица жертв были искажены от ужаса, а вот от чего наступила смерть, было не понятно. У всех жертв были аккуратно извлечены органы в алфавитном порядке нахождении тел. Всех жертв связывало то, что когда-то они учились в одном классе. А теперь нашли ещё парочку трупов, а над домом, где они были найдены, до сих пор кружится огромная стая воронов.
– Приехали, начальник, – из рассуждений Охотника выдернул голос водителя.
– Ага, на, держи, – Охотник вылез из машины и посмотрел в небо. Оно было карминового цвета, словно платье роковой женщины. А над «хрущевкой» кружила огромная стая ворон.
– Нихера себе, – буркнул себе под нос Охотник, машинально ища руками по карманам пачку сигарет.
– То-то же. А мы как охренели, – сказал Грендель, подходя и протягивая охотнику пачку сигарет.
– Иллюзия?
– Нет. Мы проверили. Это не магия.
– Дай мне по лицу, – внезапно сказал Охотник, снимая шляпу и туша сигарету.
– Ты что, сдурел? Второй раз я тебя бить не буду, ну это нахрен.
– Бей, кому говорю. Это следственный эксперимент.
Пожав плечами, Грендель долго целился, но удар – таки нанес. Охотник упал на четвереньки и принялся активно сплевывать кровь и выбитые зубы. Проплевавшись, он рукавом отер губы и посмотрел на небо.
– Ну что, помогло? – спросил Грендель, потирая разбитый кулак.
– Ага.
– Ну и что это такое?
– Не что, а кто. Один мой старый знакомый. Всех, у кого есть хоть какие-то проблемы в жизни, уведи подальше. Не нужны мне тут массовые суициды накануне пенсии.
После того, как Охотник сказал слово «пенсия» Грендель поперхнулся только что принесенным ему кофе. Он что-то сказал по рации, но не перестал смотреть удивленными глазами на Охотника.
– Какую пенсию? – не выдержал Грендель.
– Самую что ни на есть обычную, Грен. Ничто не вечно под луной, как говорится.
– Надеюсь, не будет что-то из разряда «Мой дозор окончен».
– А что это? – поинтересовался Охотник, закуривая очередную сигарету и заряжая какие-то странные патроны.
– Да так, не заморачивайся. Доча сериал смотрит. А я ведь говорил, что сигареты до добра не доведут.
– Заткнись, а, Грен, – губы Охотника растянулись в столь редкой улыбке.
Охотник вошел в дом. Обычная «хрущевка», обычные лестничные пролеты. Только вот они были завалены безобразными трупами. Трупы жильцов. Среди них были как взрослые люди, так и старики и дети. Кто-то умер от удушья, кто-то пробил ближнему своему сонную артерию ножницами, отчего кровь забрызгала стены и ступени. Охотник переводил меланхоличный взгляд от одного тела к другому. Все они были убиты. И он знал, кто убийца.
– Давно не виделись, Ваня, – Охотник вышел на крышу, прямо в эпицентр чудовищного кошмара.
– И тебе не хворать. Охотник, – тело, больше похожее на скелета, обтянутого кожей, повернулось к вошедшему, – чем обязаны визиту?
– Да вот знаешь, один мудак насылает на людей кошмары, отчего они сходя с ума. Он жрет их страхи, чтобы материализоваться. Не знаешь такого, Вань? Некого Пожирателя Кошмаров.
– К чему эти прелюдии, Охотник? – скелет слабо улыбнулся, – Да, это я. Но это наш последний танец, не так ли?
– Возможно.
– Нет, Охотник, ты знаешь это абсолютно точно. Я вижу это в твоих глазах, – существо показало пальцами в глаза Охотнику.
– О, так ты у нас теперь ещё и психолог. На Том свете дедушка Фрейд курсы открыл?
– Всё хохмишь? – Иван ухмыльнулся, – А ведь ты довольно плохой Охотник.
– Я знаю, – ответил Охотник и закурил очередную сигарету.
– Всё ещё играешь со Смертью? – существо оперлось о поручень на крыше.
– Ты знаешь это лучше меня. Делая эти вещи, чувствуешь себя живым. Никогда не понимал, почему все люди жаждут бессмертия? – Охотник встал рядом.
– Им страшно, – ответил Иван, – Они боятся, что песок их жизни вытечет раньше, чем они сделают все свои дела. И так будет всегда. Они никогда не достигнут своих целей.
– В этом есть что-то чарующее, – отозвался Охотник, – кто-то боится сделать шаг вперед, поэтому довольствуется тем, что есть. А кому-то все время мало. Смерть, её близость, для кого-то сильнейший мотиватор.