– Я тебе, сука, селезенку вырежу, – процедил Витряков. Протасов решил, что это не пустая угроза. Ой, нет.
– За наручниками, говорит, сбегай, – вставил зеленый автоматчик, которого Валерий отправил на поверхность. – Урод, б-дь…
– Что ж ты бегал, мудила?! – фыркнул кто-то. Лицо зеленого сержанта стало пунцовым.
– Он, Огнемет, еще и колбасу нашу хотел сожрать, – подлил масла в огонь толстый старшина. – Прикинь, вообще охуел…
– Ну, мы тебя сейчас накормим, – пообещал Огнемет. – Эй, кто-нибудь, тащите сюда, б-дь на х… канистру с бензином.
– Накорми сначала свою маму, – посоветовал Протасов. – Или она больше бесплатно не сосет?
Опрометчивое заявление Протасова стало последней каплей. Витряков мог убить Валерия на месте, хоть и не был сторонником скорых расправ, какой в них вообще интерес? Еле сдержавшись, чтобы не пустить наглецу пулю в лоб, Леня выбросил руку, намереваясь наградить Протасова впечатляющей затрещиной. Для начала. Движение было молниеносным, Леня редко замахивался, но он не знал, что стоит перед профессиональным боксером. Валерий автоматически качнул маятник, ладонь Витрякова прошла выше, лишь взъерошив волосы на затылке. Распрямляясь, Протасов ударил снизу, под руку противнику, вкрутив кулак в то место на животе Витрякова, где согласно всем правилам анатомии, должна была находиться печень. Апперкот сразил Леонида наповал, его лицо стало бурым, глаза вылезли из орбит, на высоком лбу надулись синие вены. Подавившись коротким вскриком, Огнемет рухнул на колени, как подкошенный.
– Ни х… себе?! – тонким, пронзительным голосом выкрикнул один из автоматчиков, тот, который бегал в машину за изолентой, но это было все, по части слов и ругательств. Бандиты остолбенели, в пещере стало тихо, как на погосте, только Витряков корчился на полу, кусая губы зубами. Крымские бандиты сгрудились вокруг Валерия, но никто не решался начать. Никто не посмел сократить расстояние, хоть они все были вооружены, кроме Протасова. Наконец, никто не осмелился подать руку Лене, прекрасно понимая, чем это грозит, когда Огнемет очухается.
– Ты покойник, – в конце концов, выдавил из себя чернявый капитан. Его слова прозвучали, как констатация факта. Протасов и без них понимал, что пропал.
– Ты тоже покойник, – сказал он на удивление тихо. – Все вы, козлы безрогие, конкретные мертвяки, в натуре.
Чернявый капитан от неожиданности поперхнулся. Валерий медленно протянул ему руку, разжал пальцы прямо под носом. На ладони поблескивало стальное кольцо, которое он исхитрился незаметно выдернуть во время потасовки из гранаты.
– В курсе дела, что за хрень? – поинтересовался Протасов замогильным голосом, поскольку окружившие его бандиты молчали. – Это, долбобуи вы недоношенные, предохранительная чека осколочной противопехотной гранаты. А вот, блин, сама граната, чтобы никто из вас, дятлов, не думал, что я шутки шучу, – Протасов продемонстрировал левый кулак, обхвативший зловещего вида рифленый шар величиной со среднюю елочную игрушку. – Называется Ф-1. Весит полтора кг. Поражает пальцем сделанных клоунов вроде вас стальными, бляха-муха, шариками и прочей херней в радиусе двадцать метров. Усекаете, козлы, куда я клоню?!
– Еб твою мать… – вылетело у чернявого капитана. Больше никто не проронил ни звука, остальные ошалело молчали. Витряков, красный как рак, сумел привстать на одно колено и теперь немного напоминал обколовшегося спринтера, в попытке выполнить команду «на старт».
– И это еще не все, – добавил Протасов, повышая голос. – Потому как в торбе у меня на брюхе – гребаное ведро этих самых гранат. И только я, отморозки вы обдолбанные, отпущу скобу… – Протасов воздел руку с гранатой к потолку, – то… то, блин… – он запнулся, добавить было нечего.
Планшетов и Армеец тоже услышали его слова, они наблюдали это последнее сольное выступление Протасова со стороны, из зрительного зала. Они все еще стояли, задрав руки, хоть никто в них теперь не целился, бандиты забыли о них, на кону были собственные шкуры. Продолжая держать ладони кверху, оба, не сговариваясь, попятились за пределы электрического света и сцены. В темноту. К пожарному выходу.
– Автомат бы… – прошептал Планшетов. Но, оружия у них не было. Ситуация зашла в тупик, оба прекрасно понимали это. Крымские не могли просто так попрощаться и уйти. Протасов не блефовал. Следовательно…
Развязка наступила неожиданно. Одни из милиционеров, прыщавый сержант, бегавший за наручниками, выпустил автомат Калашникова из рук, и, дико визжа, прыгнул к Протасову. Вцепился в бицепс руки, которая держала гранату, и повис на нем, как дистрофик на школьном турнике. Протасов хотел стряхнуть его, как муху, но в этот момент другой бандит схватил его из-за спины за шею.
– Валите его!!! – не своим голосом завопил чернявый капитан и, в свою очередь, повис у Валерия на руке взбесившимся фокстерьером.
– Не дайте ему разжать кулак!!! – страшным голосом заорал Витряков. Он уже поднялся на ноги и стоял, раскачиваясь, как телебашня во время урагана. Ряды окружавших Протасова бандитов пришли в хаотическое движение. Часть головорезов отпрянула, другие бросились на Протасова, как свора псов на медведя. Началась страшная давка, короткая и свирепая, как схватка неандертальцев у первобытного очага за кусок мяса, который в ту пору означал жизнь. Кто-то ударил Протасова под колени, чтобы повалить на землю, кто-то молотил по затылку кулаками и чем-то еще, пожалуй, железным, давил жадными пальцами сонную артерию и кадык, кто-то пытался выцарапать ему глаза. Сразу пять или шесть рук вцепилось в кулак, с зажатой внутри гранатой. Лямки сумки не выдержала и лопнула, остальные гранаты с глухим стуком посыпались на пол.
– Не дайте ему разжать кулак, дегенераты!!! – снова заорал Витряков. Огнемет не участвовал в схватке, только командовал, стоя чуть поодаль от дерущихся, жизнь которых зависела от одного элементарного движения. Просто разжать пальцы, вот и все. Был момент, Валерию удалось сбросить с себя большую часть противников, но, силы были неравны. Наконец, Протасов упал, как дерево в экваториальном лесу, на которое забралась целая стая обезьян. И, пропал из виду, исчез под навалившимися сверху телами, только его левая рука с гранатой еще с минуту торчала над клубком тел, как верхушка мачты затонувшего парусника. Под ногами валялись электрические фонарики, которые побросали бандиты, и светили в разные стороны. По стенам метались фантасмагорические тени, все это было как в аду.