— Даже почти… обидно, как много людей… думают так обо мне, — охнула Шинс, вздрагивая от каждого прикосновения.
— У меня есть чистая ткань, хватит для повязок для худших ран, но…
— Просто не дайте… развалиться за эти дни.
— Ольгун справится с остальным? — спросила Игрейн. Виддершинс вздрогнула. — Весь город в хаосе, а не только гильдия, и я много общалась с его преосвященством Сикаром. Теперь я лучше понимаю твою ситуацию.
— У Сикара… длинный язык.
Уверена, ты еще успеешь накричать на него.
— Мы можем, — попросил Ренард, — обсудить это в другом месте, где будет меньше грязи и крови?
— Ты начинаешь говорить как она, — возмутилась жрица.
Шинс фыркнула, скривилась, попыталась придумать слово для всего этого вместе, но не смогла.
— Ему повезло, — еще один хриплый вдох. — Но он прав. Отсюда точно можно добраться до «Ведьмы»… чего вы на меня так смотрите?
И смотрели так не только эти двое, но и ее напарник.
— Виддершинс, — мягко сказал Ренард. — Лизетта первым делом пойдет тебя искать в… — он пожал плечами, не видя необходимости заканчивать.
Шинс не знала, хватало ли в ней крови, чтобы покраснеть. Ее щеки попытались.
— Я это знала, — проворчала она. — Просто хотела увидеть, помните ли вы.
— Знаю, что я пожалею о том, что спросил, но почему вообще я должен был забыть?
— Вы с Игрейн размытые с тех пор, как показались. Откуда мне знать, что еще с вами не так?
Ренард и Игрейн со смирением переглянулись.
— Ты же не видишь будущее, — сухо сказала женщина.
Шинс помрачнела.
— Нам все еще нужно идти, — возразила она. — Если Лизетта придет туда, а меня не будет… Робин и остальные…
— Ты не в состоянии им помочь, — ответил нарядный вор.
— Но ты можешь!
— Шинс…
— Слушай, вы с Игрейн и остальными скрывались какое-то время. У вас есть убежища и средства связи, да? Мы с ней где-нибудь спрячемся, потом скажем вам, где. Но мне нужно, чтобы ты сделал это!
«Она не должна пострадать из-за меня. Не еще раз…».
— Ладно, но… Игрейн может сама пойти. Я отведу тебя…
— Нет. Робин… сейчас потребуется убеждать. А тебя она знает. И она тебе доверяет.
— Доверяет? — вяло возразил Ренард. — Даже не знаю.
— Ты звучишь знакомо, — вздохнула Шинс, игнорируя сдавленный смех Ольгуна. — Ренард, больше никого нет. У меня кончились союзники. Я не могу просить гильдию защитить ее. Даже если меня послушают, меня разыскивают за убийство… а я даже не знаю, кого убила!
— Я слышал, что тебя разыскивают, — задумчиво сказал он ей. — Но я не смог узнать причину. Только что приказ сверху.
— Мило. И сегодня такой хороший день. Но это должен быть ты. Так нужно. Мне нужно. Пожалуйста.
— О, иди уже, — приказала Игрейн. — Мы оба знаем, что ты все равно сдашься, так зачем тратить время?
— Ты позаботишься о ней? — почти умолял бывший Скрытый лорд.
— Нет, я ударю ее по голове, ограблю, брошу в канаве, а сама убегу в Раннанти с трофеями, — два вора уставились на нее. — Иди уже, Ренард.
После мига сомнений он пошел. Еще минуту после этого женщины разглядывали друг друга.
— Вы оба вели меня сюда, — сказала Шинс. — Ты сможешь дотащить меня одна?
— Тебе придется взять на себя больше веса. Но я сильнее, чем выгляжу.
Шинс заставила себя встать, чуть не охнула от радости, ощутив струйку силы Ольгуна в себе. С его помощью она могла удерживать свой вес.
Едва.
Она рассмеялась и прижалась рукой к балке, чтобы не упасть.
— Думаю, сейчас важнее, что ты сильнее, чем я выгляжу, — отметила она с напряженной улыбкой.
Игрейн цокнула языком, поправила плащ Ренарда на плечах Виддершинс, чтобы скрыть кровь и дыры в ее тунике, а потом обвила рукой плечи юной воровки.
— Почти утонувшие котята, — сказала она, пока они медленно шли по туннелю, — выглядят сильнее тебя.
Виддершинс смогла вежливо рассмеяться.
— Так куда ты меня отведешь? В Базилику?
— Нет. Суванье знает, что многие священники Скрытого бога — союзники Ренарда. Ее люди будут следить. И у Сикара так же неспокойно, как и в городе. Вообще-то, — призналась она, — я еще не решила, где тебя прятать. Не думаю, что наши убежища в Рагвэе надежны, а другие…
— Ничего, — почти бодро перебила Шинс. — Я знаю, куда мы пойдем!
— Конечно. Откуда я знаю, что мне не понравится? — пожаловалась жрица.
— Потому что тебе ничего не нравится.
Какое-то время было тихо, только шаркали шаги.
Виддершинс не могла позволять такому продолжаться.