ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Свечи мерцали, некоторые догорали, добавляя больше запаха воска, чем освещения. Масляные лампы и канделябр были темными и холодными, никто не посчитал нужным зажигать их.
Сумрак соответствовал настроению.
— Все успели выбраться, — тихо сказала Шинс. Робин рыдала, обмякла на краю дивана, икая, тело уже не справлялось с всхлипами. Она дрожала в руках Фостин, а Виддершинс, утешая, коснулась плеча Робин. Она хотела утешить этим, но таких слов было мало.
Она поймал взгляд Фостин. Курьер слабо улыбнулась сквозь слезы, Шинс ответила тем же. Они с трудом подавляли свое горе, старались быть сильными ради девушки, которую любили, хоть и по-разному, но они едва справлялись. Но Шинс и Фостин сейчас полностью понимали друг друга.
— Это все еще моя собственность, — продолжила в отчаянии воровка. — Мы можем… мы отстроим ее. Будет как новенькая…
Робин шмыгнула носом, а Шинс не могла больше ничего сказать. Она уже не первый раз говорила это после новости Фостин. Она надеялась, что от повторения горе Робин уменьшится.
Но Робине не хотела «Дерзкую ведьму» новой, как и Шинс.
Лизетта забрала у нее и это. Еще один пункт в растущем списке.
— Зачем она делает это? — пробормотал Ренард. Все долго молчали, из уважения или разделяя горе, но ночь не длилась вечно.
— Шутишь? — рявкнула Игрейн скорее потрясено, чем со злостью. — Ей не нужно повода лучше, чем ранить…
— Нет, это я понимаю, — Ренард потянулся погладить перо, что обычно украшало его шляпу, но вспомнил, когда его пальцы сомкнулись, что не носил ту шляпу сейчас. — Я про… все это. Все, что она делает, и все, о чем мы говорили прошлой ночью. Я все еще не вижу связи.
— Думаю, я вижу, — сказала Виддершинс. — Вы тренировались? Вы моргаете одновременно.
Они и дальше смотрели и моргали, но молчали, и Шинс в последний раз сжала плечо Робин и встала, медленно прошла от дивана к камину и обратно. — Я столкнулась с политическими играми, пока меня не было, так что я думала об этом в таком ключе. И все совпало, когда я обнаружила, что когти этой змеи есть ив страже.
— Змея с когтями? — голос Ренарда был напряженным.
— Очень подлая змея. Уверена, она украла когти у кого-то, кому они были нужны больше, чем ей. Посмотрите на все вместе. Давиллон на грани паники, закон и порядок почти рухнули. Город изолирован от помощи снаружи. Церковь парализована, пытается разобраться с тысячами криков сразу. Главные Дома на грани открытого конфликта, по крайней мере, политического, если не самого насилия. Фейри ослабляют церковь и явно работают сообща, чтобы пустить слух, что священники меньших Домов могут защитить людей. Эти меньшие Дома не отправили солдат на улицы, они могут залечь на дно и воспользоваться выгодой ситуации, не страдая так, как их крупные соперники. И у некоторых из тех Домов новые лидеры, будто прежние мешали, да?
Они кивали.
— И стража, — вмешалась Фостин с растущим пониманием. — Мы так и не поняли, почему они отправили столько людей охранять стены, если из-за этого солдат стало не хватать, и Домам пришлось выделить своих в патрули.
— Именно! — Шинс повернулась так быстро, что ее волосы взметнулись, задев стену рядом с камином. — Другими словами, Лизетта, уже управляющая преступным миром Давиллона, хочет, чтобы поднялись Дома и священники, что верны ей, чтобы они стали сильнее законной власти в городе. И ей хватает влияния, чтобы стража была занята и не могла ничего поделать с этим, если не захочет помогать. Правительство. Торговля. Церковь. Закон. Преступники. Она говорила, что весь город будет ее, но… я думала, что она дразнит меня. Я уже так не думаю.
— Боги, — выдохнула Игрейн. — Это безумие, и от такой паутины даже у паука закружилась бы голова, но… такое она сделать могла. И Лизетта может быть на грани правления в Давилоне!
Фостин качала головой.
— Как долго? Город в таком хаосе, еще и фейри могут бегать кругом? Как долго она занималась этим?
— Не думаю, что ей есть дело до такого далекого, — сказала Шинс. — Думаю, пока она не станет королевой развалин, остальное не важно.
— Ни за что, — заявил Эврард, склонившись в кресле так, что упал бы, если бы не сжимал подлокотники, — церковь или галицийский престол не позволят кому-то вот так забрать большой город!
— Что они сделают? — парировал Ренард. — Солдаты и церковь заняты на границе. Они знают, что тут хаос, но так и в некоторых других городах. Лизетта может утихомирить все, и никто не увидит, никто из властей не успеет даже прибыть сюда.