Найти его было несложно, Шинс справилась бы и без помощи Ольгуна. Напротив главных ворот в дальнем конце кладбище недавно расширили. Земля еще была в открытых ранах там, где убрали стены, было видно ряды свежих могил. Надзиратель, Шинс посчитала, что им был пожилой мужчина с пепельными волосами в шерстяной одежде, утомленно опирался на лопату и смотрел, как группа работников копает еще яму в паре ярдов от него. Шинс им не завидовала, ведь земля была мокрой от погоды и твердой от множества ног, ходивших по ней последние недели. Запах почвы в воздухе был таким сильным, что Шинс поражало, как остальным он не мешал.
Она не скрывала свое приближение, и надзиратель повернулся на звук ее шагов.
— Чем могу помочь, мадемуаз…?
— Могила Маргулис. Что с ней произошло?
— Произошло? Боюсь, я не знаю, что…
Виддершинс вздохнула.
— Серьезно? Женевьева Маргулис была моей подругой. Я была у ее могилы больше раз, чем вы умеете считать. Так что не изображайте неведение, ладно?
Он выпрямился во весь рост и хмуро посмотрел на нее.
— Мы копаем много новых ям, — заявил он, — и решили пройтись и по нескольким старым, где время и погода начали…
— Пытаемся сохранить лицо? У вас и список есть, по которому вы проверяете могилы? Просто говорите правду!
— Хватит перебивать! Мадемуазель, не знаю, где вы учились своим манерам…
— Ее тела нет, верно? Кто-то ее выкопал. И так не только на этом кладбище.
Паника в глазах старика, он лепетал и не сразу смог возмущенно выпалить:
— Я не слышал о таком бреде! — но он уже все доказал.
— Спасибо, — крикнула она и пошла прочь. Она сделала три или четыре шага, и он позвал ее:
— Мадемуазель, стойте! — ей хотелось проигнорировать его, но она остановилась, чтобы он догнал ее. — Прошу, — хрипло и тихо сказал он, — не знаю, как вы узнали, но никому не говорите! Все боятся и расстроены и без этого. Если весть разойдется…
— Насколько все плохо? — спросила она. Он ошеломленно посмотрел на нее. — Я только вернулась в город, — она махнула рукой на расширенную часть кладбища. — Если честно, вашему бизнесу я процветания не желала бы.
Он вздохнул с печалью, как могли только старики, которые могли серьезно говорить о «старых добрых днях».
— Преступлений стало больше, стража не справляется, и солдаты домов помогают хранить мир, но при этом они враждуют с политическими противниками. Я такого еще не видел. И это не считая…
— Не считая чего? — спросила она, когда стало ясно, что он не планирует продолжать.
— О, обычных слухов. Такие возникают каждый раз при беспорядках. Только в этот раз их ужасно много.
Скрипя зубами от нетерпения, она спросила:
— Какие слухи?
— Некоторые говорят, что на улицах что-то сверхъестественное. Как прошлым летом…
Ольгун отреагировал так, что даже Шинс не смогла разобрать.
— Эм, спасибо, — сказала Шинс надзирателю, а потом побежала к вратам. Старик остался позади, кричал ей не говорить никому. — Ага, — пробормотала она. — Так никто не поймет, что у тебя секреты.
Ее божество снова испуганно залепетало.
— О, успокойся! Это просто очередной трюк Лизетты. Пользуется тем, что запугает людей. Подлая жаба, а не женщина. Стоило убить ее в тот раз.
Детская и робкая неуверенность.
— Возможно. Но даже если она смогла что-то призвать, все началось и закончится ею. Это не как с Иру… как раньше.
Ольгун не звучал — точнее ощущался — убежденно, но спорить не стал. Шинс миновала врата, резко повернула, и он поднял вопрос в ее голове.
— Нет! — она затормозила, перевела дыхание, которое вдруг стало резким и быстрым. — Нет, — повторила она, — мы не пойдем к квартирам. Мы уже знаем, что там найдем, и я не могу… нет. Спать негде, да и некогда. Тебе придется поддерживать меня, пока мы не закончим.
Может, это было глупо. Ей стоило поспать после этих дней, и хотя Лизетта не была угрозой один на один — Шинс это уже доказала — никто не знал, как сложно будет до нее добраться.
Но Виддершинс не могла вернуться в убежища. Найти Жен и Джулиена в том же состоянии, что и Александра… нет. Это было слишком. Она устала от смерти.
Кроме одной задуманной смерти…
* * *
Виддершинс сидела на мокрой крыше, болтала ногами, осторожно стирала кровь с рапиры обрывком ткани. Переулок под ней был по лодыжки в застоявшейся воде после дождя, кучи мусора дали «соки», и трое мужчин стонали и скулили. Они выживут — если их раны не заразятся — но вряд ли смогу нормально ходить.
Она не хотела доходить до такого. Ночью она смогла обнаружить банду, в которой узнала Искателей, и Виддершинс хотела проследить за ними, узнать о новом поведении гильдии, надеясь подслушать достаточно, чтобы понять, что происходило в залах под землей.
Печальный план дожил до мига, когда воры нашли первых жертв. Когда стало ясно, что они пришли не за деньгами юной пары, а хотят крови или чего похуже, Шинс не смогла стоять в стороне.
Результатом, благодаря неожиданности и силе Ольгуна, стали три покалеченных искателя и три здоровых человека — пара и четвертый член банды, успевший сбежать.
— Не случайно, — объяснила Шинс своему любопытному напарнику, двигаясь на краю крыши, чтобы видеть раненых, но не сидеть в луже. — Я хотела, чтобы он ушел. О, я так и сделала! Зачем мне выдумывать… что?! Будто я стала бы врать тебе, чтобы ты думал обо мне лучше. Ты уже знаешь, что я часто ошибаюсь, так зачем… не это… о, отстань.
После пары мгновений, когда маленький бог перестал хохотать, Шинс продолжила:
— Как я и говорила, — прорычала она, — вряд ли он успел разглядеть меня. Он знает, что кто-то превратил его друзей в отбивные. Раз эти ребята были не в состоянии говорить со мной, да они ничего и не знали, их друг может вернуться с кем-то более важным и не таким раненым. И даже не пытайся говорить мне, что это бред. Ты не говоришь. Ты не знаешь, как работают слова.
Это продолжалось какое-то время под стоны, доносящиеся снизу. Шинс пыталась объяснить Ольгуну, что такое слово, когда он сообщил ей, что кто-то приближается.
— Хорошо. Будь добр…
Ночь стала ярче, звуки — четче. Она четко слышала топот, стук мечей о бедра.
— Ха, а они подготовились. Неужели он сказал, что его команду одолело несколько человек?
Ольгун хихикал.
Банда добралась до переулка, их вел сбежавший мужчина. Шинс насчитала десять голов, их было больше, чем она хотела сразить, хоть и с помощью Ольгуна. Одну из голов она узнала: лысую, как брюхо змеи, на теле в кожаном костюме, что больше подходило медведю или горилле, а не человеку.
— Так-так. Мастер заданий Реми Привотт собственной персоной. Похоже, я разозлила еще не все богов.
Она шмыгнула, когда ее бог намекнул ей дать им время.
Ей повезло. Второй после Скрытого лорда — или женщины, занявшей его место, если Лизетта не изменила иерархию гильдии — мастер заданий знал обо всем происходящем в гильдии. Ей просто нужно было задать правильные вопросы.
Она широко и опасно улыбнулась.
— Твои уши лучше моих, — прошептала она. — Стражи или патрули домов есть неподалеку?
Учитывая, как много их было вчера, она должна была удивиться, когда он сказал, что их нет.
Она не была удивлена.
— Хорошо. Подожди…
По приказу Реми несколько искателей пошли в ниши между зданий, опустились возле раненых товарищей. Несколько других стояли в начале переулка, сжимая кинжалы, меч и… пистоли.
— Тот, — шепнула она.
Оружие взорвалось, металл изогнулся, части отвалились. Грохот разнесся в ночи Давиллона, как и пронзительный крик — скорее испуганный, чем исполненный боли, но там были обе составляющие — мужчины, что сжимал пистоль.
Все мужчины и женщины в том переулке развернулись или вскочили на ноги, выхватив оружие с колотящимися сердцами. Реми не закончил ругаться, когда без помощи божества стало слышно крики и быстрые шаги приближающегося патруля, привлеченного выстрелом.