В прошлом году художника, с которым она жила, убили на вечеринке. Друзья прятали Наннет, но полиция настойчиво искала ее для допроса. Она бежала в Лос-Анджелес и встретилась там с Сандером Голденом. После одной полицейской облавы они с Голденом уехали из Лос-Анджелеса. Их целью стал Новый Орлеан, где у Голдена были друзья. В Тусоне встретили Эрнандеса и вместе добрались до Дель-Рио, где к ним присоединился Кирби Стассен.
Нелегко оценить влияние Козловой на трех остальных мужчин, если не принимать во внимание их недолгую преступную деятельность. Каждый член этой компании, по-моему, служил катализатором для остальных. В некотором смысле, вероятно, мужчины чувствовали необходимость покрасоваться перед девушкой, показать ей, что для них не существует никаких правил и ограничений. Однако для того чтобы оказывать на них какое-нибудь влияние, ей следовало передать им свою собственную безрассудность.
Из ее туманных намеков я, возможно, смогу восстановить ситуацию в Дель-Рио. Наннет Козлова уже несколько лет жила с единственной целью – повеселиться, как сказал бы Сандер Голден. Но слишком острая пища притупляет вкус. Поэтому приходится добавлять все больше и больше специй. Думаю, что она вполне могла принять непосредственное участие в убийстве художника из Сан-Франциско, хотя Наннет и отрицает это. Он получил несколько ударов в живот небольшим вертелом для жарки мяса, а затем в затылок и горло – вилкой. В этой женщине скрыто столько примитивного насилия, что в отместку за жестокость, причиненную ей обществом, она могла бы пойти и на убийство. Убийство – это крайнее средство, а Козлова всю свою короткую жизнь выбирала средства одно радикальнее другого.
Кроме того, Сандер Голден пичкал ее стимуляторами по расписанию, которое он выработал путем экспериментов. По его словам, это «самая великая вещь после изобретения колеса»; регулярный прием мощных транквилизаторов плюс неочищенный декседрин и барбитураты.
Наннет описывала это так: «Такого я еще не видывала. Вы полностью под их контролем. Любой пустяк – камень или бутылка – кажется веселым, ярким и влажным, и ты смеешься и проникаешь в суть явлений, которая остальным недоступна. Он немного изменил состав для меня и все время спрашивал об ощущениях. Голден экспериментировал до тех пор, пока не получилось то, что мне было нужно, и я могла летать сутками напролет. Сэнди не мог много давать Шаку, потому что тот свирепел. Сэнди сказал, что собирается разработать состав и для Шака и что необязательно, чтобы все принимали одно и то же. Иногда у меня начинало бешено колотиться сердце, и я немного пугалась. Но, что бы ты ни делал, все кажется несерьезным. Понимаете, о чем я? Можно спрыгнуть с крыши и во время падения смеяться. Мы давали наше лекарство Стассену и спрашивали об ощущениях. Сэнди менял состав, но ему так и не удалось подобрать подходящий. „Колеса“ либо не в меру возбуждали Стассена, либо усыпляли».
Должен заметить по поводу Наннет Козловой еще одну вещь, перевернувшую все мои представления. То, что мужчины не понимают женщин, – трюизм. Но до встречи с Нан Козловой меня вполне устраивало общее правило, которое, на мой взгляд, подходило ко всем женщинам, начиная от проститутки и кончая принцессой. Я чувствовал, что женщины стремятся к стабильности и безопасности. По-моему, это первобытное наследство. Они – чистейшей воды консерваторы, приверженцы существующего порядка вещей. Они не любят риск, играют наверняка. Каждая женщина хочет иметь где-нибудь безопасное гнездышко, без него она тоскует, стремится к нему любой ценой.
Но Наннет Козлова полностью выпадает из этого ряда. Она совсем другая. Вот где нет никакого стремления к безопасности и стабильности. Она согласна скитаться, не претендовать ни на какого мужчину, брать, что дают, и довольствоваться малым.
Единственное логичное объяснение этого парадокса – ее отношение к сексу. Я понял, что наша культура обладает сильным предубеждением к сексу. Кровосмесительная практика древних египтян приводит нас в ужас. Мы с отвращением узнаем, что правящая династия допускала браки между отцами и детьми. Мы чувствуем крайнее превосходство над примитивными народами и называем их сексуальные отношения «грязными обычаями». Даже сейчас мы не можем понять открытое, простое отношение к неупорядоченным сексуальным отношениям в Скандинавских странах. В ответ на наши обвинения они, в свою очередь, осуждают нас за то, что называют ханжеством. Скандинавы считают, что мы испорченные люди. Они с улыбкой говорят, что сексуальные отношения не стоит столь усложнять, как это делаем мы.
Может быть, мы и испорченные, но лично я нахожу эту испорченность Удобной и правильной. Я уважаю воздержание. Сексуальный акт в своем чистом смысле должен быть священным действом, актом посвящения, ритуалом любви. Если согласиться, что в жизни должны существовать какие-то ценности, разве секс не является критерием для оценки? Если в жизни нет ничего важного, значит, эта жизнь неправильная, порочная.
Для Наннет Козловой сексуальные отношения не имеют эмоциональной значимости. Для нее это просто способ получения удовольствия. Несколько лет она являлась для окружающих ее мужчин элементарным удобством, таким, как бесплатные ленчи в старых саунах. Если мужчина, с которым она жила и который ее кормил, предпочитал, чтобы она блюла себя для него из-за каких-то причуд или просто из-за привередливости, не позволявшей ему пользоваться чужой зубной щеткой, она не возражала. Если он хотел делить ее с кем-то, она тоже была согласна. Наннет скучала от разговоров о любви. Ревность была ей неизвестна. Она хотела, чтобы мужчины желали ее. Похоже, это было единственным требованием, которое она предъявляла к жизни. Наннет Козлова могла бы участвовать в дальних походах римских легионов. Жизнь в обозе вполне бы устроила ее.
Таким образом, для меня она представляла воплощение примитивного зла и отрицание большей части того, что мы имеем в виду, когда говорим «женщина». Из рассказанного ею я делаю вывод, что она вовсе не уникум. Какой ужас, если это правда! Это больше, чем протест против пуританских принципов нашей культуры. Козлова не считает себя бунтовщицей. Она уверена, что ведет себя честно и естественно. Если таких, как она, легион, что произойдет со всеми нами? Что случится с миром? Она свела волшебство жизни к низкому и грязному знаменателю и не чувствует ни стыда, ни сожаления. Она, если использовать слово, которое Наннет не в состоянии понять, безбожна.
Непрофессионально с моей стороны чувствовать удовлетворение при виде ее страха. Она боится смерти, как боятся животные. У нее не хватает воображения постичь пожизненное заключение.
Наннет задает много вопросов. Она кусает полные губы и спрашивает: что чувствует человек во время казни на электрическом стуле? Я отвечаю, что все происходит очень быстро. Она интересуется, не смогу ли я спасти их? Отвечаю, что попытаюсь. Затем она опять спрашивает: не больно ли это? Наннет задает вопросы, как ребенок, ожидающий порки.
Эта четверка во время их скитаний по стране была странной группой со сложными внутренними связями. Козлова с самого начала принадлежала Сандеру Голдену. Я узнал, что их сексуальные отношения были редки и для обоих одинаково рутинны, как и следовало ожидать от Голдена, чье сексуальное желание за годы распутной жизни притупилось. Хотя она и не была дорога Голдену, он не позволял Эрнандесу спать с ней. Голден играл довольно жесткую и опасную игру. Эрнандес безумно хотел Козлову. Голден, очевидно, старался доказать самому себе, что в состоянии держать Эрнандеса в своей власти лаже при существующем в их отношениях напряжении. Он щеголял своим единоличным обладанием Наннет и отражал все посягания Эрнандеса. Девушка принимала игру, лениво забавлялась ею и еще больше усиливала напряжение, флиртуя с Эрнандесом, дразня его, как сидящего в клетке медведя. Эрнандес не вырывался из клетки только благодаря огромному уважению, которое он питал к Сандеру Голдену, А Сандер хотел проверить, насколько прочна эта клетка.