- И вы ни разу не обращались в милицию, даже когда ее дружки вас ограбили? - прервал затянувшуюся паузу капитан Филонов.
- Нет. А что бы я сказала? Что моя племянница меня ограбила? Так зачем держать дома такую племянницу, проще всего ее отправить восвояси! Не могла же я заявить, что под видом племянницы у меня живет родная дочь?
- Кстати, а сама Тая знала, что она ваша дочь? - задал отнюдь нелишний вопрос Сергей.
- Знала, хотя моя сестра клялась и божилась, что наша общая дочка осталась в полном неведении относительно того, кому она родная. Когда у нас с ней случился самый первый скандал по поводу выпивки, она орала на меня, что я не имею права голоса, потому что родила ее и бросила. В спокойном состоянии мы никогда на эту тему не говорили, но стоило возникнуть конфликту, как она тут же мне напоминала, что я недостойная мать и потому ничего не смею от нее требовать.
- А как вела себя Евгения Котова? - продолжил допрос Филонов.
- Она быстро догадалась, что к чему. Узнала, что Таисия родилась в Оренбурге, сопоставила некоторые даты, увидела, как я к ней отношусь, и сделало правильные выводы. Первый роз она намекнула на наши отношения, когда я с ней поспорила относительно концепции новой программы. А потом, копи у нас был крупный разговор на денежную тему, Женя пригрозила рассказать всему миру, кто такая Таисия, и с позором выгнать ее на улицу.
Тут не выдержала я:
- Я не понимаю, Тамара, как это могло отразиться на тебе сейчас, когда твой муж уже много лет как в могиле? Если уж генеральный прокурор страны может сниматься с проститутками в роли импотента в порнофильме, появиться в непристойном виде на телеэкранах и при этом стать кандидатом в президенты, то как раскрытие этой маленькой тайны могло повлиять на твое положение в обществе и компании?
- И это говоришь ты, Агнесса? Будто не знаешь, что наша компания вот-вот должна получить грант от международного фонда «Семейные узы»?
Хороша я буду, если мадам Дюпре узнает, что я, ратуя за крепкую семью и тесные связи между родителями и детьми, родила при живом муже внебрачного ребенка и бросила его?
Ласковая телка двух маток сосет, и Тамара пыталось выжать все, что можно, из своего положения продюсера женских телепрограмм: не так давно она получила приличные деньги от международной феминистской организации «Союз освобожденных женщин» и очень надеялась поживиться за счет этих самых «Семейных уз». Председательница фонда, мадам Дюпре, высохшая, но еще элегантная старушка с русскими корнями, бабушка пяти внуков, отличалась строгостью взглядов и была чуть ли не пуританкой, что француженкам в общем-то не свойственно. Впрочем, во Франции, единственной из стран Европы, не прижился и феминизм. Как в старые добрые времена, женщины там по-прежнему любят мужчин, а мужчины - женщин. Но какие-то вредные влияния просачиваются и в эту благословенную страну, потому что иначе откуда бы у мадам Дюпре взялась эта ненависть, едва ли не патологическая, к феминисткам, «этим развратным женщинам». Я подозревала, что в этом есть что-то личное, и предприняла кое-какое расследование. Так оно и оказалось: у ее супруга, газетного магната, была постоянная любовница - известная журналистка и активистка феминистского движения, много писавшая об изжившем себя институте брака. Когда мадам в последний раз была в Москве, мы с Тамарой провели с ней практически безотлучно целую неделю, пытаясь втолковать ей, какие мы стойкие борцы за нравственность и семейные устои. Мы даже устроили ей съемку в интерьере моей программы; битый час она учила молодежь жить, прямо как на давно забытых партийных собраниях, а я, глупо улыбаясь, переводила и поддакивала ей.
Нечего и говорить, что мы эту запись стерли в ту самую минуту, как наш шофер отвез ее в Шереметьево, Но теперь, после трагических событий в нашей телекомпании, нечего было и надеяться на этот грант.
- Когда вы узнали, что Евгения Котова обманывает вас со спонсорскими деньгами? - продолжал допрос капитан.
- Я подозревала это давно, но получила доказательство в самое последнее время, когда ближе познакомилась с Гарием Улитиным.
- Кто предложил работать с ним без посредника, то есть Котовой, вы или он сам?
- По-моему, он. Он - человек восточный и просто взбеленился, когда Женя заявила ему, что его последнюю протеже Настену надо показывать не в ее интеллектуальной программе, а в передаче о жизни животных.