Это был уже не формальный допрос; просто на следующий день после похорон Сергей с Николаем попросили у Тамары разрешения уточнить некоторые детали, а я присутствовала при этом - опять же по просьбе Крутикова-старшего, который боялся, что она замкнется в себе, после того как капитан Филонов налетел на нее коршуном.
- А что это за доктор, этот Владимир Моисеевич? - поинтересовался Николай. - Как давно он пользовал Таисию?
- Ну, наверное, уже с полгода… Она долго отказывалась лечиться, но после первой кражи из квартиры, когда у меня пропали золотые серьги и кулон, подаренные еще покойным Константином, ей пришлось согласиться на лечение - иначе я обещала отправить ее обратно в Оренбург. Тем более Женя Котова предупредила меня, что примет меры, если Таисия еще раз придет на телецентр под кайфом…
- А кто вам порекомендовал этого врача?
- Котова же и рекомендовала. Он имел какое-то отношение к ее семье, правда, никого из их родственников не лечил - Женя мне об этом сообщила, чтобы я не подумала, что среди них есть наркоманы или алкоголики.
Больше ничего мало-мальски цепного Тамара сообщить не могла, и ее оставили в покое. Зато бедного Владимира Моисеевича потрясли изрядно - настолько, что на следующий день Павел Анатольевич Котов позвонил милицейскому начальству с жалобой на его подчиненных - якобы они, вместо того чтобы искать истинных преступников, тратят свои силы на то, чтобы пытать преданных и верных друзей Евгении Павловны.
Он сравнил несчастного, ни в чем не повинного нарколога с покойным питерским мэром Собчаком, а допрашивавшего его садиста - с бывшим прокурором Скуратовым. Владимир Моисеевич оказался сыном лучшего друга великого режиссера, и Павел Анатольевич, который знал его еще с пеленок, чуть ли ни на коленках его качал. Так что несчастным в результате всего оказался опять-таки капитан Филонов.
После этой взбучки, естественно, менты опасались как следует шерстить пятое отделение 173-й горбольницы, где лежало Таисия незадолго до смерти. Так как с частными детективами там общаться вообще отказались, то пришлось туда отправиться одному из оперов, Ничего особенно интересного ему там выяснить не удалось; он вынес оттуда впечатление, что и заведующий отделением, тот самый приятель Владимира Моисеевича, и лечащий врач Таисии абсолютно затраханы жизнью и своими больными. Недавно лежавшую у них девицу они вспомнили с трудом и вовсе не удивились, узнав о ее смерти: с их пациентами это случается часто, гораздо чаще, чем выздоровление. Встрече с милиционером они вовсе не удивились: менты у них были частыми, хоть и нежеланными гостями. Правда, в последний раз их пришлось вызывать: беспокойные пациенты пятого отделения так разбуянились, что дежурная медсестра перепугалась и позвонила в ближайшее отделение милиции, - они с единственным санитаром, мужиком уже в возрасте и отнюдь не силачом, опасались, что разборка кончится смертоубийством. Это, кстати, произошло во время пребывания Таисии в стационаре.
После того как зачинщики успокоились, их в срочном порядке выписали, а Таисию отпустили заодно с ними, ее тоже уличили в употреблении наркотиков; к тому же она заявляла во всеуслышание, что лечиться ей не от чего и тетка запихнула ее сюда из ревности. Поэтому Таисия так быстро вышла из больницы - помню, увидев ее тогда, я еще удивилась, как ее выписали в таком состоянии.
Единственное, что принес подручный Филонова из больницы, - это список пациентов, которые лежали в отделении вместе с Таей. Крутиков-старший принес его мне, чтобы я взглянула, нет ли там знакомых фамилий. Я быстро проглядела, и одно имя привлекло мое внимание из-за его необычности: Кристина Орликова. Не Орбакайте, конечно, но необычное сочетание…
- Я знаю одну Кристину, ей года двадцать два - двадцать три, у нее волосы покрашены перышками с преобладанием серебристого цвета, полудлинные, лицо круглое, она среднего роста, нормального телосложения…
- Я всегда говорил, что из тебя выйдет прекрасный свидетель, Агнесса, - рассмеялся Сергей, и в голосе его прозвучало что-то похожее на восхищение. - Но беда в том, что мы не знаем, как выглядит данная конкретная Кристина, Она не живет по тому адресу, который записан в истории болезни, и ее мать клянется и божится, что не видела ее уже два года - с тех пор, как она сбежала из дома с каким-то азиатом. Теперь мы ее усиленно разыскиваем.