— А может, в видеосалон сходим?
— А что идёт?
— В парке «На гребне волны» со Суэйзи и Ривзом, в театре второго Терминатора крутят, а на бродвейчике — сдвоенные сеансы, чередуют «Молчание ягнят», шестого Фредди Крюгера и какой-то «Гудзонский сокол».
— Ястреб, Федя, «Гудзонский ястреб».
— Ты что, смотрел уже?
— Нет, рассказывали, — решил я не расстраивать друга, так как все перечисленные фильмы смотрел много раз.
— Так куда пойдём?
— Решай сам. Мне пофиг. Только не ужастики.
— Хорошо. «На гребне…» и ягнят ещё долго крутить будут. Да и первый фильм в кинотеатре показывали, я уже видел. Давай на Шварца? Второй терминатор — сила! — я и не сомневался в товарище. Фантастика всегда вне конкуренции.
— Пошли, Иваныч! Поможем австрийскому недотанкисту замочить Т-1000! — хлопнул я по плечу друга.
— Чего? — снова не понял Ушаков.
— Да не слушай ты меня! Сказал же, заговариваюсь. Пошли уже, только по дороге где-то надо отлить. Сока я, похоже, перепил.
Глава 6
Несмотря на жуткую экранную пиратку легендарного фильма, я неожиданно для себя получил массу удовольствия. И прежде всего, благодаря озвучке бессмертного Андрея Гаврилова. Я даже отвлёкся от ошеломительной погони Т-1000 за Т-800, осознав вполне очевидную вещь: голос этого переводчика стал для многих из нас настоящим голосом времени. Ироничный, доходящий до откровенного стёба, местами корявый до оскомины, он доводил до нас придуманные смыслы простых как чугунный лом экранных голливудских судеб. К которым наши жадные неокрепшие умы в ту пору стремились при каждом удобном случае.
Много раз просмотренный фильм, тем не менее затянул меня с первых минут. Возможно, свою роль сыграла атмосфера единения в небольшой театральной подсобке, отданной под видеосалон, где умещалось от силы два десятка зрителей.
Будущий губернатор штата Калифорния смотрелся неизменно брутально и непоколебимо, успешно с бескомпромиссной тщательностью асфальтируя жидкого Патрика при каждом удобном случае. Никогда не нравившаяся мне прежде Сара Коннор, сейчас открылась с неожиданной стороны. Как-то слышал фразу, что дубляж убивает атмосферу фильма. Не знаю, я не эстет. Но просматриваемая нами экранная копия имела ещё один недостаток, который для меня превратился в преимущество. Как-то так получилось, что голоса настоящих актёров были слышны вполне отчётливо, а Гаврилов поразительно успевал со своим переводом, не отставая от действия. Да перевода особенно и не требовалось.
Легкодоступный многоголосый дубляж, да ещё с выбором полюбившейся студии — это, конечно, великое достижение диванного двадцать первого века. Но ламповость, настоящая душевность с ним куда-то ушла. Последние годы частенько ловил себя на том, что недосматриваю фильмы даже до середины. Слишком просто стало всего лишь парой кликов отвергнуть очередное кино и сменить его на другое. Ещё и мстительную одинокую звёздочку в оценке поставить. Мда, обожрались мы, господа кинозрители…
Хотя возможно, это всего лишь форма ностальгического мазохизма. Наиболее остро подобное ощущается в этом зале, где каждый пришедший за кровный рубль приобщался к «великому Голливуду».
Интересно, что сказали бы на сей счёт мои дочери, в распоряжении которых всамделишный рог изобилия из миллионов фильмов из разных концов планеты? Только знай жми кнопку!
Надо же, чёрт дёрнул вспомнить про своих… Настроение совсем пропало. Хорошо хоть два с половиной часа экранного времени почти подошли к концу.
Фёдор почти весь фильм просидел с разинутым ртом. Я тоже помню своё потрясение, когда впервые попал в видеосалон во время очередного армейского увольнения в город. Тогда я едва не оторвал налокотники на кресле, приспособленном почему-то внутри фюзеляжа старого «Як-40» в городском парке. Но нет. Не «Терминатор» был тому виной.
Крышесносящее творение Ридли Скотта. «Чужой»! Кто же не слышал знаменитого слогана? «В космосе никто не услышит твоего крика…» Что ж, какая извращённая ирония, Вееру Миров тоже абсолютно до лампочки переживания какого-то там Миротворца.