- Ну что, парни, - зашептал Семён, - мы с лейтенантом остаёмся здесь. Вы, - обратился он к сержантам, - со своими группами выдвигаетесь к цели. С каждой группой идёт один разведчик. Встречаемся здесь же в три ноль-ноль, то есть времени у вас на всё про всё, - он посмотрел на часы, стрелки на которых были покрыты фосфором и светились в темноте, - два часа двадцать шесть минут. Вопросы есть?
- Никак нет.
- Тогда - вперёд.
Серые призраки в полной тишине перевалились через край воронки и скрылись в темноте.
Абсолютной тишины не бывает. Видимо, первое волнение слегка улеглось и вскоре я начал различать звуки ночи. Вот где-то прострекотал ночной сверчок, вот птица "угукнула", а вот вдруг где-то в стороне от нас зашипела взмывающая вверх осветительная ракета. Я замер, представив, как ребята там впереди вжались в землю, слились с кочками и кустами, пережидая недолгие но мучительные секунды. И опять тишина, тревожная и такая хрупкая, что, кажется, пролети сейчас муха, и мир взорвётся. Ну, муха не муха, а вот комары напомнили о себе сразу же, стоило только чуть чуть успокоиться. Они конечно и раньше кружились над нами периодически присаживаясь поднять тост другой красненького за наше здоровье, однако адреналин и волнение не позволяли на них отвлекаться. Да и не замечал я их, как-то. А тут, нате вам, пожалуйста. Комаров было так много, что их нудное и непрерывное гудение воспринималось уже не иначе, как звуковой фон, свойственный данному конкретному месту.
Ш-ш-ш-у-у-х-х, - с шипением взлетела очередная ракета. Судя по громкости звука, где-то совсем рядом с нами. Я с любопытством задрал голову, но сильная пятерня Семёна тут же придавила её вниз. В последний момент я едва успел вывернуть шею, чтобы не ткнуться носом в мокрую вонючую жижу. Ракета вспыхнула прямо над нами, окрасив всё бледным мертвецким светом. Всё, в том числе и растерзанные разлагающиеся трупы - источник вони. В полуметре, таращась в небо пустыми глазницами, лежал распухший, почерневший труп красноармейца. Ног у него не было, вся нижняя часть тела - сплошное чёрное месиво из лохмотьев одежды и внутренностей. Увиденное окрасило тяжёлый дух дополнительными красками, и я едва справился с тошнотой. Спокойно смотреть на это я не мог, а поскольку Семён по-прежнему прижимал мою голову к земле, пришлось просто закрыть глаза. Спасительная темнота вновь накрыла меня. Впрочем, толку от этого было мало. Бледно сиреневое в чёрных пятнах лицо мертвеца по-прежнему стояло перед глазами. Я вдруг представил себя на его месте. Липкий, противный страх овладел мной. Господи, зачем я здесь!? Я не хочу так! Я жить хочу! Крупная дрожь пробежала по всему телу, меня буквально затрясло. Когда ракета погасла, Семен отпустил мою голову и я, наконец, смог отвернуться от ужасного зрелища. Видимо почувствовав моё состояние, Семен первым нарушил собственный запрет на разговоры:
- Да, не повезло парням, неделю назад мы в атаку пошли, так немец нас миномётами встретил. Мы залегли, а тут и авиация подоспела. Ребят как раз бомбой и накрыло.
- Они что же, так и останутся тут лежать.
- Ну почему, прорвём оборону, их и похоронят. Эх, писатель, тебе бы сюда зимой приехать, вот где страх-то был. Трупы вдоль дороги штабелями складывали. Хоронить было некогда, да и некуда: замёрзло всё. Кучи из тел в человеческий рост, как на дрожжах росли. Поначалу жутко было, конечно, а потом ничего, привыкли. Девчонки связистки за ними себе сортир устроили. Всё шутили: пойдем, мол, мертвяков проведаем, не разбежались ли. Пополнение приходило, так у куч этих как на вещевом складе отоваривались, кто шинельку получше присмотрит, кто - сапоги. В обмотках-то зимой не повоюешь. А с обмундированием в эту зиму совсем хреново было. Иные сапоги по пять хозяев за зиму меняли. Вот так вот, брат. Да-а-а. Об этом в газетах не пишут?
- Такие истории мало способствуют поднятию боевого духа. Об этом будут писать потом, уже после победы.
- Вот тут ты брат прав. Боевой дух нам сейчас ой как нужен.
- Скажи, Семён, а вот если бы ты, например, узнал, что завтра погибнешь? Что бы ты сделал? - слова сорвались с губ сами собой, я их кажется, даже обдумать не успел, по крайней мере, вопль Хроника: "Что ты делаешь!!!" опоздал. Слова были произнесены. Отступать было некуда.
- О чём это ты? - удивился Семён.
- Ну, например, если бы кто-то тебе сказал, что завтра ты погибнешь. И это не просто слова, а абсолютно точная информация.
- Это кто же такое может сказать? Цыганка что ли?
- Да не важно, кто! Важно, что информация абсолютно точная: "Завтра, когда пойдёшь в атаку, ты погибнешь"!
- Ну, что же, значит судьба. На войне, если ты не знаешь, иногда убивают.
- Что значит судьба! - я почти кричал, правда, шёпотом. - Судьба - это когда ты ни о чём не догадываешься, и всё само собой происходит. А тут ты всё наперёд знаешь и можешь хоть что-то предпринять.
- Да что же тут предпримешь?
- Ну, я не знаю... скажи, что заболел, например.
- Да ты что, парень, - Семён даже засмеялся беззвучно. - Товарищ капитан, можно я завтра в школу не пойду, у меня голова болит, - лицо Семёна вдруг стало серьезным, - это даже не смешно. За такие слова и под трибунал можно попасть. И потом, что же получается, если я от смерти спрячусь, она кого-нибудь другого найдёт. Эта стерва свой урожай так и так снимет. Значит, вместо меня мой товарищ погибнуть должен? Не-е-ет, парень, это не по мне.