— Сосредоточение закончилось полностью, товарищ Иванов [16], — басовито гудела трубка. — Соединения и части первого эшелона развернулись в заданной полосе фронта. Главные силы — в ее северной части. Коробочки — в районе совхоза. Противник повсеместно выходит к реке. По рубежу Мышковы уже сутки идут тяжелые бои…
— Каково положение в районе Верхне-Кумского, Жутова? [17] Что знаешь о переподчиненных тебе соединениях Труфанова?
— Штабы этих соединений утратили связь со своими частями. Вольский дважды высылал бронемашины в Верхне-Кумский. Не вернулись!
— Знакомо. Теперь вся надежда на тебя, Родион Яковлевич! Эти соединения сделали невозможное. Они свою задачу выполнили!
— У меня мало коробочек, не имею должной поддержки с воздуха, товарищ Иванов. Соединения армии на Мышкове завязали тяжелые бои с противником, толком не окопавшись, не оборудовав позиции, не говоря о предполье. Потери из-за бомбежек и штурмовки истребителями значительные. Направил вам сводку… Люди измотаны. В такие морозы четверо суток шли по сорок — пятьдесят километров пешком, по глубокому снегу…
— Главное, пусть коробочки побережет! — громким шепотом вставил Новиков, пользуясь молчанием командующего. — Их распылять нельзя!
Еременко кивнул, бросив на него недовольный взгляд.
— Знаю, знаю, Родион Яковлевич! — перебил Еременко. — Трудно, а будет еще труднее. Не моя вина!.. О близком деблокирующем контрударе из Котельникова я, кого надо, еще четвертого декабря предупреждал! Коробочки принимай. Еще два больших хозяйства. Получил приказ Ставки через Михайлова [18].
— Хозяйства такие, как мое, товарищ Иванов? — радостно гуднула трубка. — Тогда живем, будет, чем немца приласкать! Лезет как ошпаренный. Сталинград почуял. И авиация его свирепствует…
— Без приказа коробочки не трожь, Родион Яковлевич. До времени побереги!
— Так для начала можно только ими немца пугнуть! Как прибудут коробочки, первой же «раме» все покажу. Это Готу раж поубавит!
— Вот так-то хорошо! Коробочек к тому времени у него будет вдвое меньше, чем у тебя. Может, уберется… — хохотнул Еременко.
— Необходимо обеспечить мне самое надежное прикрытие с воздуха, товарищ Иванов. Потери в соединениях, не вступивших в контакт с противником, растут! — продолжал Малиновский.
— Прикрытие?.. Прикрытие потом, когда будешь наступать. Знаешь ведь, Верховный учит, что сражение с немцами можно выиграть, только имея превосходство в воздухе. Так-то… Будет над тобой чистое небо, а пока терпи. Не в моей власти сказать больше.
— Как мой сосед справа, товарищ Иванов? — после паузы гуднула трубка.
— Плацдарма на Рычковском выступе у немцев, как знаешь, уже нет. А у нас есть! Переправы через Дон в наших руках. Рычковский взят! Сосед справа, — бегло взглянул Еременко на генерала Попова, получившего назначение заместителем командующего Юго-Западным фронтом, — заботы о твоем правом фланге теперь вручает тебе. Бей Манштейна и в нос, и по скуле! Готовь предложения и по Котельникову, и по Тормосину! С учетом успешных действий моего соседа на Чире.
— Мало мне забот, товарищ Иванов!..
— У Манштейна их стало ку-уда больше! — ободряюще перебил Еременко. — Скоро настанет твой черед действовать активно! Желаю успеха!
На другом конце провода Малиновский еще постоял с молчащей трубкой в опущенной руке, обдумывая последние слова командующего фронтом. Связывая их с известными ему фактами, он все более зримо представлял финал Сталинградской битвы. Близкий теперь финал…
С введением в действие Ставкой 16 декабря 1942 года плана «Малый Сатурн» началось наступление левого крыла Воронежского и Юго-Западного фронтов на северном фланге группы армий «Дон», наступление, в корне изменившее общую стратегическую диспозицию Сталинградской битвы. Над солдатами Манштейна нависла смертельная угроза. По фронту протяженностью четыреста тридцать километров, идущему в Большой излучине Дона на юго-восток от Новой Калитвы до Нижне-Чирской в низовье его правобережного притока — реки Чир, был нанесен мощный удар силами 6-й [19] армии Воронежского фронта, а также 1-й и 3-й гвардейских армий [20] Юго-Западного фронта. Ставка Главнокомандующего решила, что развертывание этой важнейшей стратегической операции в «Большой Сатурн», как было задумано поначалу, будет осуществлено, если в намеченные сроки удастся достичь ее непосредственных целей. Для развертывания «Малого Сатурна» в «Большой» предполагалось, кроме введенных в прорыв фронта четырех танковых корпусов и одного гвардейского механизированного, ввести еще два танковых корпуса, усиленных тремя стрелковыми дивизиями.
20
1-я гвардейская армия, первоначально имевшая состав, аналогичный 2-й гвардейской, предварительно была расчленена на 1-ю и 3-ю гвардейские армии.