— Оставьте меня… Оставьте меня…
Тут Люсьен вспомнил, что в «бардачке» должен лежать электрический фонарь. Открыв дверцу, он порылся наугад, уронил на пол какую-то вещицу и наконец нашел фонарь. Он протянул его Эрве, тот с поразительной находчивостью ткнул им, словно пистолетом, в спину бабенку.
— Иди вперед. А не то получишь пулю!
Эрве, пожалуй, немного переигрывал, но он всем видом показывал, что ему очень весело. Ведомая им девушка нерешительно двигалась к дому.
— Осторожно, ступенька!
Она послушно переступила препятствие и вошла в кухню. Эрве довел ее до комнаты и знаком подозвал к себе Люсьена.
— Пакет с едой!
Люсьен совсем забыл про него. Пришлось бежать к машине. Одной рукой Эрве открыл пакет и, вытащив оттуда второй фонарь, включил его.
— Возьми это, — сказал он девушке все с той же суровостью. — Ты сделаешь шесть шагов… ровно шесть шагов… И дальше ни с места. Ступай!
Он отпустил ее. Слегка пошатнувшись, она не издала ни звука, но безмолвное рыдание время от времени сотрясало ее плечи.
— Считаю, — возвестил Эрве. — Один… два… три… четыре… пять… шесть… Прекрасно.
Все действия Эрве наводили на мысль, что в прошлом он совершил немало похищений. Он приподнял крышку одного из ящиков и бросил на раскладушку одеяла, затем не торопясь разложил провизию, скомкал оберточную бумагу и сунул ее себе в карман.
— Тебе есть на чем спать и чем утолить голод. Оставляем тебе фонарь. Когда услышишь, что дверь закрылась, снимешь мешок. Я тебе скажу, что с ним надо сделать. Ясно?
Он вернулся на кухню, а вслед за ним и Люсьен, который успел еще раз мельком взглянуть на девушку, застывшую с фонарем в безвольно повисшей руке. Эрве потянул дверь к себе, беззвучный хохот заставил его согнуться пополам. Он ткнул своего друга в бок.
— Ну вот, — прошептал он. — Видишь, как все просто!
Они прислушались. Бабенка тихонько зашевелилась, словно маленький зверек, посаженный в клетку.
— Теперь отдай нам мешок, — приказал Эрве.
И так как все смолкло, он продолжал голосом, которому умело придал злобное выражение:
— Ну что… Готово?
— Сейчас, мсье.
Они одновременно прыснули.
— Что скажешь, старик, неплохая дрессировка? — прошептал Эрве.
Они подождали еще немного, затем она тихонько стукнула в дверь.
— Никаких лишних движений, поняла? Чуть-чуть приоткроешь дверь и бросишь мешок.
Она бросила мешок в кухню и сама закрыла дверь, Эрве запер ее на ключ.
— Кричать бесполезно, — предупредил он. — Владение полностью изолировано.
«Владение»! Ну и словечки у него! Тревога мало-помалу улеглась. Они снова обретали вкус к игре. Эрве положил мешок в угол, и они вышли. Ему пришлось повозиться с ключом, который, как обычно, заел. Он показал связку ключей Люсьену.
— Предположим, что в воскресенье вечером мне что-то помешает. Ведь никогда не знаешь, что может случиться. Тебе придется принести ей еду. Поэтому давай спрячем ключи здесь.
Он посветил фонарем на низ стены. Почти у самой земли зияла довольно широкая трещина. Он сунул связку ключей туда.
— Ты что, смеешься? — спросил встревоженный Люсьен.
— Ну конечно. Нечего строить такую рожу. Говорю это для того, чтобы ничего не упустить. А теперь сматываемся. Погоди!
Он прислушался. Влажный ветер растрепал ему волосы, и они облепили его лицо. Прилетев издалека, этот тошнотворный, едва теплый ветер как бы раздвигал пространство вокруг них. Свет фар освещал угол дома и за ним — туманную даль лугов. Если бабенка начнет звать на помощь, ее никто не услышит.
— Мой отец ловил вот таких людей, — сказал Эрве. — Пойдем поглядим, мы ничего не забыли?
Он посветил фонарем внутрь машины.
— Боже мой, ее сумочка… хорошо еще, что я посмотрел. Вот черт, она вся рассыпалась!
Он бросил фонарь Люсьену, и тот поймал его на лету.
— Помоги мне.
Присев на корточки, он собрал вещи и запихнул их в сумочку. Пошарил под сиденьями.
— В этой чертовой машине ничего не видать. Посвети-ка мне получше! Ах, вот ее пудреница… расческа… ручка… Думаю, что это все.
Он встал.
— Прибери на заднем сиденье. Мы немного разбросали папашину аптеку… Пойду отнесу ей сумочку и сразу вернусь.
Люсьен сложил на сиденье разбросанные коробочки. Почему доктор был таким небрежным? Он вечно все терял. Не лучше ли хранить все эти лекарства и коробочки с реактивами в стеклянном шкафу кабинета, где он принимал больных! Люсьен привел в порядок заднее сиденье, приклеил на стекло красный крест, который Эрве из предосторожности снял. Тут вернулся Эрве и сел рядом с ним.