Выбрать главу

— Ступайте отдыхать, — велел он медсестре. — Я немного подежурю.

— Сейчас. Только заменю капельницу…

Это обручальное кольцо — что может быть проще. Люсьена снимала его с пальца всякий раз, как становилась Лейлой, а потом надевала снова. Но в ночь несчастного случая метаморфоза не завершилась, и оно где-то припрятано. Нужно искать. Шавану хотелось курить, ходить, лишь бы прогнать впечатление, что он бодрствует у гроба покойницы. Вытянувшееся недвижное тело, слабый свет ночника у изголовья. Не хватало только цветов. Шаван попытался вернуться к своим мыслям прошлой ночи, и вспомнил, что в какой-то момент сказал себе, что, возможно, Люсьена и была в известном смысле безвинна, но уже потерял нить своих рассуждений. Ему приоткрылось было нечто важное, способное вернуть мир его душе, а вот сейчас он снова движется на ощупь в потемках. Кончилось тем, что он уснул, запрокинув голову на спинку кресла с приоткрытым, как у мертвеца, ртом.

На следующий день после того, как Шаван помог Франсуазе обиходить Люсьену, он сел в такси и поехал на бульвар Перейра. В почтовом ящике лежало письмо для Лейлы, а точнее, визитная карточка с лаконичной припиской:

Несколько дней пробуду в Париже. Зайду повидаться в четверг около четырех пополудни. Хотел бы узнать ваше мнение о новой игре. С дружескими чувствами (имя и адрес отправителя просто-таки сбивали с толку)

Феликс Деаене, Мехельсестеенвег, 120.

Антверпен.

Шаван вскрыл бандероль, как для пересылки печатных изданий, и обнаружил в нем плоскую коробочку. Он внимательно изучил марку. Какой-то славный малый посылал Лейле игрушки из Бельгии. Что еще за новая тайна? Шаван так занервничал, что принялся вскрывать посылочку еще в кабине лифта и извлек ее содержимое, едва переступив порог кухни. Это оказалось что-то вроде пасьянса. Каждая деталь его мозаики имела форму завитка, идеально пригнанного один к другому, и изображала пейзажи северной природы. Дикие фиорды, северное сияние над ледником, сибирская тайга под снежным покровом. С чего бы этот Деаене интересовался мнением Лейлы? Сегодня как раз четверг — день, когда тот намеревался зайти! До четырех пополудни времени хоть отбавляй. Он успеет позвонить Доминик. Пасьянс! Шаван не мог прийти в себя. Перед тем, как набрать номер Доминик, он все еще продолжал думать да гадать. Люсьена никогда не проявляла ни малейшего интереса к подобного рода развлечениям. Она не любила ни карт, ни домино. Почему же этот бельгиец решил консультироваться с ней как с экспертом по части детских игр? Озадаченный, он позвонил Доминик и услышал на другом конце провода незнакомый женский голос.

— Могу ли я поговорить с Доминик? — спросил он.

— Мадам уехала.

— А с кем имею честь?

— С уборщицей. В отсутствие мадам я прихожу делать генеральную уборку.

— И долго ли она будет отсутствовать?

— Неделю.

— Не знаете ли, куда она уехала?

— На Корсику, к двоюродной сестре.

Шаван в бешенстве швырнул трубку. Черт бы побрал эту кузину. Ему вдруг стало невтерпеж задать Доминик тысячу новых вопросов насчет Лейлы. Похоже, все это время он исходил из ложной посылки: ему хотелось, главным образом, сделать больно себе, вместо того чтобы стараться понять Люсьену. Людовик был осведомлен о детстве Люсьены меньше, чем Доминик. Доминик — ее школьная товарка, ее первая задушевная подруга. Прежде чем совратить Люсьену и придумать Лейлу, Доминик играла с маленькой девочкой-незнакомкой. Было ли у этой девочки счастливое детство? Дружно ли жили между собой ее родители? Стала ли бы она с годами богата, не разразись революция? Вопросы… Вопросы… Все узнать пока еще не слишком поздно. Ведь если Люсьена умрет…

Шаван обнаружил, что уже сама эта мысль отозвалась в нем острой болью. Новизна такого переживания его озадачила и даже в какой-то мере шокировала. И это после всего того зла, какое она причинила ему! Он вновь перебрал в памяти: портрет, ее двойная жизнь, эти игрушки и, в довершение ко всему, наркотики, которые он перевозил как остолоп. Но может, именно потому, что Люсьена зашла слишком далеко, она и не была виновной в том смысле, в каком он считал.

Шаван ждал визитера с вызывающим нетерпением. Несомненно, ее давний любовник. Как пить дать! Он угадывал, что между Деаене и Лейлой существовала давнишняя доверительная дружба — та самая, в какой Люсьена отказывала ему. Когда этот мужчина наконец позвонил, он уже кипел от злобы.

Деаене удивился.