От третьего ударного сотрясения наконец под занавес обрушились почему-то уцелевшие красно-ржавые остатки старорежимного монументального лозунга. Это с крыши выгнутого дугой дома на Круглой площади было низвергнуто обрывочное слово: «смертен». Вниз, в адское горнило, в непроглядную мглу, откуда подступают, встают, клубятся, перекрывая всяческую видимость, дым и гарь…
«Пипец Луке, и срать не будет».
Змитер хладнокровно вынул неповрежденные карты памяти из расходной цифровой аппаратуры. Изображать потрясенную женщину, в панике бегущую в парк в поисках спасения, он станет уже на улице. Аккуратно закрыл он крышку ноутбука, уложил зачехленный комп в большую дамскую сумку, загодя собранную. Туда же сунул демонтированный навороченный перископ, оснащенный следящей внутренней камерой. Умело, отработанным движением передернул затворную раму «беретты», поставил убойную машинку на предохранитель, закрепил в наплечной кобуре под широкой вязаной кофтой. Напоследок активировал искровой модуль-воспламенитель, имитирующий замыкание электропроводки.
В парке Горького его во всеоружии прикрывают Михалыч с двумя незнакомыми профи. А на выходе из него у моста непременно встретит Тана, после и Евген в машине на парковке у продовольственного на Пулихова.
ЭПИЛОГ ВТОРОЙ Обоз обычный, три кибитки
― Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Площадь Победы» ― конечная остановка. Поезд дальше не идет. В головном вагоне обнаружено подозрительное взрывное устройство. Уважаемых пассажиров Минского метрополитена имени В. И. Ленина просим сохранять спокойствие, чистоту и порядок в вагонах электропоезда!
ЭПИЛОГ ТРЕТИЙ Кто не дочел ее романа?
Жизнь еще не то покажет! Представит, преподаст и введет облюбованное ею окончание действительных или вымышленных событий, последствий. Вымысел не есть обман, замысел отныне ― точка. Или иной знак пунктуации, если воспоследует продолжение-сиквел литературной ткани нашего и вашего романического повествования. От пролога к эпилогу.